Воспитание детей.

Воспитание детей — настолько многогранная проблема, что исчерпать ее посредством нескольких статей просто невозможно. Именно поэтому воспитание ребенка — те темы, которые мы поднимаем в своих материалах наиболее часто. В большинстве случаев, воспитание детей в публикациях данного раздела рассматривается с практической точки зрения, так как знания, полученные эмпирическим путем, представляют для родителей наивысшую ценность. Мы приглашаем поделиться своим опытом родителей, психологов, а также тех людей, для которых воспитание детей является основной профессией. Надеемся, наши статьи, а также материалы посетителей сайта превратят воспитание ребенка из мучительного процесса в удовольствие. Согласитесь, это немаловажно, ведь от того, как Вы воспитываете своего ребенка, зависит и судьба следующих поколений. Кроме того, именно воспитание детей закладывает основы восприятия ребенком окружающего мира, его отношение к другим людям, видение себя и своих ближних. Именно родители играют первостепенную роль в становлении человека как личности. Поэтому воспитание детей – очень важный и требующий пристального внимания аспект в развитии и духовном процветании ребенка.

Семейный климат. Как надо воспитывать своего ребенка? Как правило, родители ждут конкретного ответа на этот вопрос: воспитывать строго или снисходительно? наказывать или не наказывать? воспитывать авторитетно или по-товарищески? чувством или разумом? Эти и другие подобные вопросы, конечно, имеют право на существование, однако в настоящее время становится ясно, что вопросы эти не являются главными. Кроме того, с этими вопросами связано возникновение у родителей опасения, что воспитывать они не умеют, что что-то делают плохо, что-то уже неисправимо испортили, а сама эта неуверенность плохо отражается на воспитании детей.

Воспитание в широком смысле этого слова - это не только умышленное воздействие на ребенка в моменты, когда мы его поучаем, делаем замечания, поощряем, браним или наказываем. Часто значительно больше действует на ребенка пример родителей, хотя те свое влияние могут и не осознавать. Несколько слов, которыми машинально перебросятся между собой родители, могут оставить в ребенке значительно больший след, чем долгие поучения, которые часто не вызывают в нем ничего, кроме отвращения; точно такое же действие может оказать и понимающая улыбка, брошенное мимоходом слово и т. п.

Результаты исследований показали, что между детьми, которых воспитывали в строгости (с наказаниями) с детьми, воспитывавшимися более мягко (без наказаний) - если не брать крайние случаи - нет большой разницы. Следовательно, воспитательное воздействие семьи -это не только ряд целенаправленных воспитательных моментов, оно состоит в чем-то более существенном.

Что, собственно, остается в нашей памяти от детства, когда мы уже стали взрослыми, когда уже забываются отдельные случаи, происходившие с нами в этот период? Очевидно, в памяти остается что-то, что нас формировало прежде всего: какая-то особая атмосфера родного дома, связанная со многими ежедневными незначительными событиями, или страх, который мы переживали в связи со многими, непонятными для нас событиями. Именно такая спокойная и радостная или напряженная, полная опасения и страха атмосфера больше всего действует на ребенка, на его рост и становление, накладывает глубокий отпечаток на все его последующее развитие.

Сегодня мы знаем, что характер этой семейной атмосферы определяется прежде всего тем, как члены семьи общаются друг с другом. Есть дружные семьи, в которых никто не остается в стороне, где нет тех, кто подавляет инициативу и активность других. В семье царит атмосфера эмоционального тепла, здесь делятся друг с другом мыслями и переживаниями. Здесь царит согласие, противоречия не скрывают, а пытаются их разрешить. Говорить в семье принято открыто: здесь что говорят, то и думают, ничто не скрывается, никому не надо изворачиваться и лгать. Каждый здесь говорит не только о своих собственных переживаниях, но умеет и выслушать другого. В таких семьях любят смех и юмор, нет злого колючего сарказма, не услышать огульного осуждения всего и всех. Родители здесь уважают и поддерживают друг друга - не очерняют друг друга в глазах ребенка, не подрывают авторитет. И что важно - в этих семьях принято правдиво рассказывать о своих переживаниях вне семьи. Семья, таким образом, превращается в мир, в котором отражается вся жизнь и где все трудности преодолеваются с помощью всех членов семьи.

Само собой разумеется, что семейный климат меняется; на нем отражаются трудности, с которыми люди встречаются, что здесь не все время стоят солнечные дни. Многое меняется по мере того, как дети подрастают, а силы родителей убывают, они стареют. Как в природе, например, меняется погода, так меняется и семейная атмосфера -один день может быть ясным и солнечным, а другой - пасмурным, иногда может разразиться и гроза. И все-таки можно говорить о существовании определенного климата, характерного для той или иной семьи, он и составляет то главное, что в большей мере определяет эмоциональное, социальное и другие виды развития ребенка.

Методы воспитания. Мы уже говорили, что в воспитании ребенка решающую роль играет семейный климат, обусловленный взаимоотношениями членов семьи. Однако нельзя полностью отрицать значения воспитательных методов и приемов, с помощью которых родители целенаправленно воздействуют на ребенка. Разные позиции, с которых взрослые подходят к воспитанию своих детей, можно охарактеризовать следующим образом: прежде всего -это различная степень эмоционального участия, авторитетности и контроля за воспитанием детей, и, наконец, - это степень участия родителей в переживаниях детей.

Холодное, эмоционально нейтральное отношение к ребенку неблагоприятным образом отражается на его развитии, оно тормозит его, обедняет, ослабляет. В то же время эмоциональное тепло, в котором ребенок нуждается так же, как и в пище, не следует выдавать в избыточном количестве, заваливая малыша массой эмоциональных впечатлений, привязывая его к родителям в такой мере, что он становится неспособным оторваться от семьи и начать жить самостоятельной жизнью. Воспитание не должно стать идолом разума, куда чувствам, эмоциям вход запрещен. Здесь важен комплексный подход.

Следует подробнее остановиться на вопросах авторитета в воспитании детей. Еще в начале прошлого века воспитание ребенка сводилось к тому, что малыш должен был научиться, прежде всего, слушаться родителей, слушаться беспрекословно, ему следовало слушаться точно так же своих учителей, мастера, начальника, беспрекословно соблюдать законы, действовавшие в его обществе. Этот дух абсолютного слепого послушания сейчас полностью или частично исчез из наших семей. Сегодня мы являемся свидетелями уважительного отношения родителей к своим детям, большей демократичности их взаимоотношений. Демократизация общественных отношений, естественно, способствовала и развитию демократизации внутри семьи.

Однако не следует забывать, что семья является особым общественным институтом, где между родителями и детьми не может быть такого равенства, как между взрослыми членами общества. И хотя мы считаем, что сегодня следует предоставлять ребенку больше свободы, чтобы он был более самостоятельным, мог действовать с большей ответственностью, все-таки не следует забывать, что жизненный опыт ребенка еще слишком ограничен. Поэтому он должен знать, что есть определенная область, где он волен действовать свободно, но есть и другая, где он должен подчиниться. В тех семьях, где отсутствует контроль за поведением ребенка и он не знает, что правильно, а что - нет, из этой неуверенности вытекает и его собственная нетвердость, а иногда даже и страх.

В социальном плане ребенок лучше всего развивается таким образом, что ставит себя на место того, кого он считает авторитетным, мудрым, сильным, нежным и, любящим. Ребенок отождествляет себя с родителями, имеющими эти ценные качества, старается подражать им. Лишь родители, пользующиеся авторитетом у своих детей, могут стать для них таким примером. Важно, правда, чтобы это был естественный авторитет, основанный на большом опыте, мудрости, силе и доброте, чтобы послушание ребенка было добровольным и сознательным. Для малыша, который большую часть времени проводит с матерью, она является естественным и необходимым авторитетом. Ребенок постарше уже понимает структуру семьи и способен понимать дополняющие друг друга роли родителей. Итак, самое главное в семейных отношениях - отношения между супругами, их взаимодополняемые роли и их единая линия в воспитании ребенка, когда ни один из них не подрывает ни авторитета, ни любви другого.

Из сказанного вытекает и наш взгляд на роль наказаний в воспитании детей. Ребенок учится многое понимать таким образом, что ему ясно дают знать, что является правильным, а что - нет: он нуждается в поощрении, признании, похвале или иной форме одобрения в случае, если он поступает правильно, и в критике, несогласии и наказании в случае неправильных поступков. Дети, которых хвалят за хорошее поведение, но которых не наказывают при неправильных действиях, обычно учатся всему более медленно и с трудом. Такой подход к наказанию имеет свою обоснованность и является вполне резонной составной частью воспитательных мер.

При этом не следует забывать, что положительные эмоциональные переживания должны преобладать над отрицательными в процессе воспитания детей, поэтому ребенка следует чаще хвалить и поощрять, чем бранить и наказывать. Об этом родители часто забывают. Им иногда кажется, что они могут испортить ребенка, если лишний раз похвалят его за что-то хорошее; хорошие поступки они считают чем-то обычным и не видят того, с каким трудом дались они малышу. И родители наказывают ребенка за каждую, плохую отметку или замечание, принесенные им из школы, тогда как успеха (хотя бы относительного) они не замечают или намеренно недооценивают. На самом же деле им бы следовало поступать наоборот: за каждый успех ребенка надо похвалить и постараться не заметить его неудач, которые случаются с ним не так уж часто.

Далее в вопросе о наказании не следует забывать о том, что оно должно следовать сразу же за проступком. Если ребенок не знает, за что его наказывают, то и наказание не имеет никакого смысла и даже может принести ребенку вред.

Естественно, наказание никогда не должно быть таким, чтобы оно нарушало контакты между ребенком и родителями. Физические наказания, кроме скорее символических шлепков совсем маленького ребенка, не должны применяться, чаще всего они свидетельствуют о бессилии воспитателя. Физические наказания вызывают в детях чувство унижения, стыда и не способствуют развитию самодисциплины: дети, которых наказывают подобным образом, как правило, бывают послушными лишь под надзором взрослых, и ведут себя совсем по-другому, когда рядом с ними их нет.

Развитию сознательности скорее способствуют наказания "психологические": если мы дадим ребенку понять, что не согласны с ним, что хотя бы на какой-то момент он не может рассчитывать на нашу симпатию, что мы на него сердимся и т. п. Чувство вины, пробужденное нами в ребенке, является сильным регулятором его поведения и тогда, когда ребенок остается без надзора взрослых. Необходимо помнить, что и чувство вины может быть слишком сильным, отчего начинает страдать любая активность ребенка. Каким бы ни было наказание, оно не должно вызывать в ребенке чувство, что он потерял родителей, что его личность унижена и отвергнута. Итак, можно сказать, что хотя наказание и играет определенную роль в воспитании детей, к нему следует прибегать с большой осторожностью.

Кроме любви и авторитета, успех воспитания определяется и мерой сопереживания родителей по отношению к детским поступкам. Родители по-разному разделяют с детьми все пережитое, их радости и горести. Некоторые родители знают много о своих детях, другие же - почти ничего. Есть и такие родители, для которых остаются незаметными тяжелые душевные потрясения их детей, а в случае неожиданной для них трагедии они не перестают удивляться. С другой стороны, некоторые родители чуть ли не принуждают ребенка к доверию, а если ребенок что-то утаивает от них, они считают это неблагодарностью и обижаются на него. Ребенок, понуждаемый таким образом полностью открыть свой внутренний мир, начинает чувствовать себя лишенным права иметь что-то свое, личное, сокровенное, принадлежащее только ему. Это чувство хорошо выразила одна девочка, когда на предложение нарисовать свою семью она в качестве сюжета своего рисунка выбрала мать, стоящую на коленях в комнате девочки и роющуюся в ее письменном столе, под рисунком девочка написала: "Как мама роется в моих личных вещах".

Дети вообще очень верно изображают поведение своих родителей и весь семейный климат с помощью типичных ситуаций каждодневной семейной жизни. Некоторые ребята на предложенную тему: "Отдых семьи в воскресенье" рисуют сценку отдыха семьи, где все довольны и держатся за руки. Другие дети изображают семью, дружно сидящую за столом, где все вместе заняты чем-то интересным. Темой же иных детских рисунков становятся проявления взаимной грубости членов семьи, битье и угрозы. Не являются редкостью и рисунки, на которых ребенок изображает себя одиноким, изолированным от всех людей, или рисунки, где люди вообще отсутствуют, где родной дом пуст, похож на какую-то ночлежку, куда люди приходят лишь переночевать.

Отношения между братьями и сестрами. Семья с одним ребенком была раньше исключением, сегодня таких семей очень много. В некотором роде одного ребенка воспитывать легче, родители могут уделить ему больше времени и сил; ребенку также не приходится с кем-то делить любовь родителей, у него не возникает повода для ревности. Но, с другой стороны, положение единственного ребенка незавидное: ему не хватает важной жизненной школы, опыт которой лишь частично может восполнить его общение с другими детьми, но которую в полной мере нельзя заменить.

В семье, где имеется несколько детей, ситуация бывает обычно более сложной, чем в семьях с одним ребенком. Однако эта сложность взаимоотношений в больших семьях имеет очень важное значение для социального созревания детей, а при определенных обстоятельствах способствует росту чувства удовлетворенности у родителей, благоприятно влияет на развитие их личности. Вырастая вместе со своими братьями и сестрами, ребенок приобретает много ценного для жизни: он учится взаимопомощи в процессе общения с существами, такими же слабыми и зависимыми, как и он сам, он привыкает не только брать, но и давать, учится учить других - тех, кто меньше и слабее его, он познает выгоды сотрудничества по сравнению с постоянным соперничеством и ссорами, он пользуется не только словом "я", но знает и слово "мы", учится делиться не только игрушками, а и вниманием со стороны взрослых, которое, несмотря на их любовь, не принадлежит теперь ему одному. Школа большой семьи - это отличная школа, где дети учатся не быть эгоистами.

Однако влияние братьев и сестер на развитие ребенка не столь сильно, чтобы можно было утверждать, что единственный ребенок в своем социальном развитии обязательно должен отставать от ребенка из большой семьи. Дело в том, что жизнь в большой семье несет с собой ряд конфликтных ситуаций, которые не всегда удается правильно решить детям и их родителям. Прежде всего это взаимная ревность детей: наблюдения показали, что в больших семьях это обычное явление, что просто нет таких братьев и сестер, которые бы не ревновали друг друга. Однако большинство детей умеет преодолеть это чувство, найти путь к урегулированию своих взаимоотношений, хотя, может быть и не сразу.

Проблемы, обычно, возникают там, где родители неразумно сравнивают детей друг с другом и говорят, что один из детей лучше, умнее, милее и т. п. Очень часто ссоры между братьями и сестрами родители пытаются решить так, что ответственность за них обычно сваливают на старшего ребенка, который, с их точки зрения, должен быть разумнее, который во всем, что бы ни случилось, бывает виноват. Если ребенка все время и не в его пользу сравнивают с его братом или сестрой, если вину постоянно сваливают на него, у него возникает чувство несправедливости, горечи, гнева против того, кто к нему так относится.

Иногда родители считают, что ревности между братьями и сестрами не будет, если они справедливо разделят все между детьми и каждому из них дадут одинаковую долю вкусных вещей, игрушек, подарков и т. д. Однако вещи и предметы - это скорее повод для спора и зависти, чем их прямая причина. Очевидно, не так важно справедливо делить вещи, как сделать то же самое в отношении симпатии, похвал, - признания и восхищения, точно так же, как и брани и наказаний. Невыгодное положение старшего и младшего ребенка в семье также несет с собой ряд проблем. Конечно, у старшего ребенка должно быть больше обязанностей, но взрослым не следует забывать похвалить его, признавать его авторитет, что укрепит в нем чувство собственной значимости.

Однако надо следить и за тем, чтобы обязанности, которые возлагаются на старших детей, были им под силу и не в ущерб занятиям другими интересными делами. Старшие дети, сравнивая себя со своими товарищами, часто таят обиду на своего младшего братишку или сестренку, которых им приходится "таскать за собой", а оставшись с ним наедине, они могут и обидеть их. Младшие дети в таком случае в отместку начинают реветь громче обычного, жаловаться по каждому пустяку.

Родители, которым приходится решать мелкие детские споры, должны вести себя дипломатично. Им следует обращать внимание детей и на то, что какие-то невыгодные стороны, связанные с существованием братьев и сестер, компенсируются многими выгодными моментами. Хуже всего, конечно, если споры между детьми перерастают в конфликт между родителями, которые начинают упрекать друг друга в неумении воспитывать, в слишком снисходительном отношении к ребенку, в результате внутри семьи возникают враждебные группировки. Обвинять человека в том, что он плохо что-то делает - это значит вызвать чувство горечи или резкую реакцию с его стороны, что обычно не приводит ни к чему хорошему. Родители, умеющие жить в мире и согласии, являются лучшей моделью хороших отношений между детьми. Итак, семейные отношения учат ребенка умению найти путь к сосуществованию с другими людьми в духе дружбы и сотрудничества.

Роль бабушек и дедушек в воспитании детей. Семья -это не только родители и дети. Большую или меньшую роль в ней часто играют бабушки и дедушки, а иногда и другие родственники. Независимо от того, живут они вместе с семьей или нет, их влияние на детей нельзя упускать из виду.

Прежде всего следует сказать о помощи, которую оказывают сегодня бабушки и дедушки в уходе за детьми. Они заботятся о них, пока родители на работе, ухаживают за ними во время болезней, сидят с ними, когда родители по вечерам уходят в кино, театр или в гости, тем самым в какой-то мере облегчая родителям их труд, помогая им снять напряжение и перегрузки. Бабушки и дедушки расширяют социальный кругозор ребенка, который благодаря им выходит из тесных семейных рамок и приобретает непосредственный опыт общения со старшими людьми.

Дедушки и бабушки всегда отличались способностью дать детям какую-то долю своего эмоционального богатства, чего не успевают иногда сделать родители ребенка или из-за недостатка времени, или из-за своей незрелости. Говорят, что между старыми людьми и детьми существует какая-то "мистическая связь": сказка, которую рассказывает дедушка, намного интереснее, чем та же самая, рассказанная отцом. Дедушка и бабушка занимают в жизни ребенка и потому такое важное место, что они ничего не требуют от него, не наказывают его и не бранят, но постоянно делятся с ним своим душевным богатством. Следовательно, роль их в воспитании малыша бесспорно важна и довольно значительна. Однако не всегда она положительна.

Нередко многие бабушки и дедушки портят детей излишней снисходительностью, чрезмерным вниманием, тем, что исполняют каждое желание ребенка, задаривают его подарками и чуть ли не покупают его любовь, перетягивая на свою сторону. В отношениях бабушек и дедушек со своими внуками есть и другие "подводные рифы". Дело в том, что они подрывают авторитет родителей, когда разрешают ребенку делать то, что они запретили. Случается, что бабушки берут на себя роль матери, заслоняя собой настоящую мать ребенка. Иногда бабушки и дедушки требуют, чтобы все с ними делились, хотят быть в курсе всех семейных дел, все решать сами, во все вмешиваются и т.п. Главная трудность здесь в том, что они оказывают иногда решающее воздействие на ребенка, однако ответственности за него уже не несут, и когда в воспитании что-то идет не так, они обвиняют в этом родителей.

Трудности, связанные с влиянием на детей бабушек и дедушек, конечно, в каждой семье бывают разными, многое зависит от близости отношений (совместное или отдельное проживание), от периода жизни семьи (самым серьезным является период начального приспособления), от того, чьи это родители (матери или отца), от социальной зрелости семьи и от многий других обстоятельств. Для молодых и старых сегодня, идеальной представляется модель "близкие отношения на известном расстоянии": молодая семья живет отдельно, но ходит в гости и пользуется услугами старых родителей, в свою очередь, молодые помогают старикам пережить болезни и одиночество.

Однако в любом случае совместное сосуществование поколений является школой личной зрелости, иногда суровой и трагической, а иногда - приносящей радость, обогащающей взаимоотношения людей. Больше, где бы то ни было, люди здесь учатся взаимопониманию, взаимной терпимости, уважению и любви. И та семья, которой удалось преодолеть все трудности отношений со старшим поколением, дает детям много ценного для их общественного, эмоционального, нравственного и психического развития.

Современная семья. Не только сам ребенок, но и семья как социальная единица в своем развитии проходит через какие-то трудности, иногда переживая и серьезные кризисные моменты. В некоторых случаях трудности, наблюдаемые в развитии ребенка, являются отражением проблем семьи, признаком нарушения нормальных семейных отношений. И чтобы помочь ребенку, надо прежде всего помочь его семье.

Современная семья во многом отличается от семьи прошлого. Много сегодня говорится о ее шаткости, ранимости, кризисном положении. Слишком часто сегодняшние семьи распадаются, а среди тех, которые все-таки сохраняются, многие переживают внутренние коллизии и конфликты. Конечно, влияние семейных коллизий, распада семей на ребенка может быть очень сильным, особенно в том случае, если родители не смогут уберечь ребенка от ссор и взаимных обид. Нередко можно слышать, что сегодняшняя семья уже изжила себя и что ее следовало бы чем-то заменить.

Но, несмотря на потери и кризисные ситуации, которые приходится, переживать и преодолевать семье, приспосабливаясь к новым общественным условиям, значение ее не исчезает, а скорее даже возрастает. Нет никаких сомнений в том, что семья, как правило, является лучшей средой для воспитания детей, а часто и прочным эмоциональным "убежищем" для взрослых. Усилия помочь семье в решении ее экономических, социальных и других проблем являются в настоящее время более уместными, чем разговоры, осуждающие семью как изживший себя и устаревший институт.

Однако нельзя проходить мимо тяжелого нравственного ущерба, наносимого ребенку постоянными ссорами, грубостью, упреками, взаимными обвинениями родителей. Любой ценой сохранить семью ради ребенка - это не всегда лучшее решение для детей. Развод с договоренностью о взаимных контактах родителей с ребенком может стать разумным выходом из сложной ситуации, часто и ребенок в таких случаях становится более спокойным. Перед неполной семьей или семьей, претерпевшей изменения, в вопросах воспитания стоят более трудные задачи, многие проблемы здесь как бы возводятся в степень. Но если ей удастся создать для ребенка спокойную обстановку, удовлетворить его самые элементарные эмоциональные потребности, то и эта семья может обеспечить ему не только счастливое детство, но и явится хорошим примером правильного выполнения родительских обязанностей, что пригодится ему в будущей жизни.

В настоящее время задачи воспитания стали более сложными. Дело в том, что во всех областях жизни происходят сегодня резкие изменения. В течение жизни одного поколения полностью изменился образ жизни людей. Если раньше родители готовили своих детей для вступления в мир, который они хорошо знали, который был таким же, как и тот, в котором они жили сами, где действовали те же самые законы и требования, то сегодняшние родители готовят своих детей для вступления в жизнь, которой они не могут знать, о требованиях которой они не имеют понятия. Недостаточно сегодня дать детям одни лишь готовые знания: через двадцать-тридцать лет они, возможно, не будут иметь никакой цены; привитые навыки и умение их тоже вряд ли выручат, т.к. в корне изменится все производство и весь образ жизни; едва ли им поможет и послушание - кого они будут слушать, став взрослыми?

Думается, что здесь есть только один выход: учить ребенка с малых лет самостоятельному, творческому мышлению, помогающему находить новые решения в новых ситуациях, учить его критически относиться к чужим взглядам и мнениям, быть терпимым к мнению других, но принципиальным и требовательным к себе самому. Воспитание ребенка сегодня должно стать чем-то большим, чем простой передачей готовых знаний, умений, навыков и стиля поведения. Подлинное воспитание сегодня - это постоянный диалог воспитателя с ребенком, в процессе которого ребенок все в большей мере осваивает способность к принятию самостоятельных решений, что поможет ему стать полноправным членом общества, наполнит его жизнь смыслом.

Источник: М. Швейцар "Воспитание ребенка"

http://adalin.mospsy.ru/l_03_00/l_030182.shtml

Будут или не будут возникать препятствия на пути взаимопонимания родителей и детей - зависит главным образом от общей психологической атмосферы в семье.

Можно условно выделить пять линий развития семейных отношений, типов социально-психологического климата семьи и соответственно тактик семейного воспитания. Хотя, конечно, существует множество переходных, стертых, промежуточных модификаций и вариантов.

Я позволил себе использовать для этой типологии термины, которые более привычны для дипломатов и политологов, военных и профессоров военных академий, чем педагогов и родителей, и, тем не менее, весьма точно характеризуют интересующие нас явления: диктат, опеку, конфронтацию, мирное сосуществование на основе невмешательства и сотрудничество.

Может возникнуть вопрос: уместно ли в области детской и семейной психологии использовать эти термины? Тактика, например, - это совокупность средств и приемов в борьбе за достижение цели. Но о какой борьбе в семье может идти речь? Кто с кем борется? Дети с родителями? Родители с детьми?

Мы не имели в виду ничего подобного, используя термины "тактика", "стратегия", хотя и такая борьба иной раз имеет место. Бороться можно не только с кем-то, но и, что особенно важно, за что-то и во имя чего-то.

Родители борются за то, чтобы их дети выросли такими, какими они хотят их видеть, и эта борьба не против детей, а за них. Тактика такой борьбы может быть весьма и весьма различная: удачная или неудачная, правильная или ошибочная, умелая или неумелая, научно обоснованная или антинаучная. Эта тактика соответствует типу семейных отношений и, в конечном счете, ими порождается. Вот об этом и пойдет речь дальше.

Диктат

Этот тип семейных отношений многократно и ярко описан на страницах художественной литературы. Мистер Домби у Чарльза Диккенса, старик Карамазов у Ф. М. Достоевского, Евграф Ширяев из рассказа
А. П. Чехова "Тяжелые люди", Джеймс Броуди у Арчибальда Кронина и вереница других столь же деспотичных отцов, годами тиранящих свои семьи, могли быть здесь превосходными иллюстрациями.

Однако с развитием цивилизованного общества все дальше уходят те крайние проявления семейного деспотизма, которые питали сюжетами и типажами многих писателей. И все-таки нельзя утверждать, что вопрос исчерпан. Диктат в семье, где одни ее члены подавляют у других самостоятельность, инициативу, чувство собственного достоинства, и сейчас может проявляться в формах, быть может, не столь резких, но достаточно определенных.

Никто не спорит - родители могут и должны предъявлять требования к своему ребенку, исходя из целей воспитания, норм морали, конкретных ситуаций, в которых необходимо принимать педагогически и нравственно оправданные решения. Но максимальная требовательность старших должна сочетаться с максимальным доверием и уважением к нему - в противном случае требовательность оборачивается грубым давлением, принуждением. Принятая теорией воспитания и восходящая к А. С. Макаренко формула "максимум требовательности - максимум уважения и доверия" является убедительной альтернативой диктату в семейных отношениях.

Знаменательно, что описанные мастерами художественной прозы истории семейных диктатур всегда кончались крахом всех надежд и планов тиранов. Плачевен конец тирании мистера Домби. И дело не только в смерти Поля и уходе Флоренс. Дети сформировались совсем не такими, какими их видел в своих мечтах черствый и жестокий отец. Следует сказать, что психологически фиаско воспитательных принципов диктата закономерно.

Родители, предпочитающие всем видам воздействия приказ и насилие, неизбежно сталкиваются с сопротивлением объекта воспитания - ребенка, который отвечает на нажим, принуждение, угрозы и другие жестокие меры воздействия своими контрмерами: лицемерием, обманом, вспышками грубости, а иногда откровенной ненавистью. Но даже если сопротивление сломлено, победа оказывается пирровой. Вместе со сломленным упорством оказываются сломленными, растоптанными многие ценные качества личности: самостоятельность, чувство собственного достоинства, инициативность, вера в себя и свои возможности.

Безоглядная авторитарность родителей, игнорирование интересов и мнения ребенка, лишение его права голоса при решении вопросов, к нему относящихся, - все это гарантия катастрофической неудачи формирования его личности. Трудно предсказать судьбу молодого человека, оказавшегося жертвой подобной воспитательной системы. Может быть, вырастет подхалим, приспособленец, трус, может быть - циник, хам, деспот. Может случиться, и выправится под влиянием каких-либо внесемейных влияний, и все обойдется без тяжких последствий.

Но одно можно сказать с полной уверенностью: какие бы цели воспитания ни преследовали родители, придерживающиеся тактики диктата, - не могут же они сознательно планировать воспитание подлеца или хама, - их цели не будут достигнуты, из их сына или дочери получится то, чего они никак не ожидали. Положительный эффект такого воспитания, даже если оно - результат лучших побуждений отца и матери, заведомо нулевой.

Здесь можно было бы поставить точку, но как не сказать, что диктат в семье далеко не всегда подобен улице с односторонним движением. Ребенок может быть не только объектом, но и субъектом диктатуры.

Существуют семьи, в которых ребенок является настоящим маленьким тираном. Вообще-то нередко это происходит в семьях, где ребенок долго болеет и родители, проникнутые жалостью и состраданием, готовы сделать все, чтобы компенсировать то, чего лишила его болезнь. Или это может быть долгожданный ребенок, родившийся в семье немолодых родителей, потерявших надежду на потомство. Как правило, отказа такому малышу не бывает ни в чем, любые его требования безоговорочно выполняются.

Мне вспоминается такая картина. Старый московский дом, асфальтовый дворик почти без зелени. Ребята играют в игру, ныне забытую: "двенадцать палочек" - усложненный вариант пряток. Со второго этажа, из окна раздается женский голос:

- Вовочка, иди обедать!
Молчание. Снова тот же голос:
- Вовочка! Мы тебя ждем!
Никто не отзывается. В голосе женщины звучит отчаяние:
- Суп остынет, Вовочка. Иди домой.

От стайки ребят отделяется веснушчатый подросток и, глядя наверх, кричит:
- Не буду! Не хочу! Отстань!
- Но, Вовик, ты же сегодня плохо завтракал! Я тебя жду. Иди домой, пожалуйста, Вовочка!

Опять молчание. Вовочка (его уличное прозвище Японец) колупает ногтем цементный шов стены и, наконец, принимает решение:
- Давай суп сюда! Здесь буду есть!
- Ну, как же так, Вовочка... Это же неудобно. Зачем же... Ну, хорошо, я сейчас тебе вынесу тарелку.

Женщина сдается. Не тут-то было. Новый приказ заставляет ее высунуться из окна, а мальчишек подойти поближе:
- Спускай суп ко мне! На веревке!
Ребята замерли: что будет?
- Японец, ты что, спятил? Да тебя сейчас... - бросил один из них.

Последовал самоуверенный ответ:
- А ты погляди, что будет, а после говори.

Сын лучше знал свою мать. Вскоре из окна медленно поползла вниз удивительно ловко обвязанная бечевкой тарелка супа (именно тарелка! Я хорошо помню) и утвердилась на коленях усевшегося на корточки мальчика. Таким же путем были спущены хлеб и ложка, завернутые в большую салфетку.

Он лениво хлебал суп и на удивленные возгласы товарищей обронил гордо:
- А она у меня дрессированная... Не то что ваши!..

И тогда один из ребят, Борька, с криком: "Какой же ты гад!", ударом ноги выбил у него тарелку и съездил по физиономии. Тот с ревом убежал домой... Ребята разошлись, опасливо поглядывая на окна второго этажа.

Через год или два после запомнившегося нам обеда мы, ребята этого двора, ушли на фронт. Многие не вернулись. Не вернулся и Борька (именем Героя Советского Союза, гвардии старшего лейтенанта Бориса Николаевича Дмитриевского названа наша улица). Не вернулся и Владимир Р-ский. Мать не намного пережила сына и мужа (последний умер перед самой войной). Осталась на втором этаже выморочная квартира. Новые жильцы рассказали, что в комоде нашли письмо, где сообщалось о смерти Р-ского: по приговору военного трибунала расстрелян за трусость и дезертирство...

Я далек от мысли связывать напрямую тираническое поведение сына в отношениях с близкими и тягчайшее воинское преступление. Но черты личности подлеца вылепливались его семьей на глазах окружающих на протяжении ряда лет, и помнится, никого не удивило тогда, в 1945, что Владимир Р-ский один на всю нашу округу погиб не славной, а позорной смертью.

Маленький деспот, привыкший не встречать сопротивления своему диктату в семье, за ее пределами, как правило, никаких привилегий не имеет и должен приспосабливаться и ловчить. Это ведет к своеобразному раздвоению личности. В нем уживаются жестокость к одним и заискивание перед другими, грубость и трусость, зазнайство и униженность. Как легко становится такой человек лицемером и предателем - он жалеет только себя и только себя любит. Трудно сказать, что хуже: деспотизм сверху или деспотизм снизу. Оба хуже!

Опека

По сути, диктат родителей и опека - явления одного порядка. Различия в форме, а не в существе. Да, разумеется, диктат предполагает насилие, приказ, жесткий авторитаризм, а опека - заботу, ограждение от трудностей, ласковое участие. Однако результат во многом совпадает: у детей отсутствуют самостоятельность, инициатива, они так или иначе отстранены от решения вопросов, их касающихся, тем более, общих проблем семьи.

Возникающий еще в раннем детстве импульс, почти инстинкт "Я сам", уступает место вялому безразличию: "Пусть мама, пусть папа сделают, решат, помогут". "Диктат снизу" - деспотизм ребенка, о котором было только что сказано, - это тоже оборотная сторона чрезмерной опеки, утверждающей ребенка в позиции маленького божка. Однако вовсе не обязательно опека порождает крайности деспотического поведения. Этого может и не быть, если родители не теряют чувства собственного достоинства и умеют заставить себя уважать. Но и в этом случае негативные последствия опеки как тактики семейного воспитания обязательно скажутся.

Вопрос об активном формировании личности ребенка отходит на второй план. На авансцену педагогического действия выходит другая проблема - удовлетворение потребностей ребенка и ограждение его от трудностей. Опека как воспитательная тактика - откровенный враг трудового воспитания, потому что опекаемого, прежде всего, ограждают от трудовых усилий и ответственности. Погубить человека с помощью чрезмерной опеки, в общем-то, легче, чем осчастливить.

Вспоминается остроумная сказка одного из современных писателей. Здесь фигурируют традиционные персонажи: отец, мачеха, родная дочка, падчерица. Конечно, мачеха стремится погубить постылую падчерицу и осчастливить любимую дочку. И, конечно, все это происходит при полном непротивлении отца, души не чающего в злодейке-мачехе. Однако сказка не течет по знакомому руслу.

Мачеха обнаруживает незаурядные способности и, во всяком случае, в социальной психологии семейных отношений превосходно ориентируется. Она устраивает так, что на перинах нежится не ее родная дочка, а ненавистная падчерица. Она же, эта падчерица, сладко ест, сладко пьет да на сводную сестрицу покрикивает. А та весь день в работе и в лесу, и в поле, и дома. Коварный план приносит свои плоды. Как и следовало ожидать, появляется прекрасный принц и, конечно же, влюбляется в скромную, работящую и умную мачехину дочку и со смехом отворачивается от падчерицы, дурехи, бездельницы и сладкоежки...
Что же, эта сказка имеет глубокий смысл и неплохо иллюстрирует возможные плоды опеки как системы воспитания.

Родители, которые постоянно озабочены тем, чтобы на их дитя не свалились какие-либо житейские трудности, чтобы не него, упаси боже, не дунул ветер повседневности, чтобы его не продуло в парной атмосфере семейной оранжереи, фактически делают всю работу за него. Они, по существу, отказываются подумать о серьезной подготовке подростка к столкновению с реальностью за порогом родного дома. А, следовательно, оказывают дурную услугу родному дитяти, которому, скажем прямо, никто в дальнейшем, кроме них, подстилать перинку не станет.

Но вот интересное обстоятельство. По данным психологических наблюдений, именно эта категория подростков дает наибольшее число срывов и "восстаний" в переходном возрасте. Как раз эти дети, которым, казалось бы, и жаловаться не на что, настолько вольготно они устроились в семейном гнездышке, начинают бунтовать против родительской опеки. В чем дело? Неблагодарность? Но она тоже должна иметь свои объяснения. Что же еще?

Однако объяснить это не так уж трудно. Как свидетельствуют данные возрастной психологии, центральным новообразованием в подростковом возрасте становится формирующееся "чувство взрослости", стремление если не быть, то во всяком случае считаться взрослым. Возникающая новая жизненная позиция подростка, который всячески стремится утвердить свою независимость, вступает в противоречие с повседневной опекой, и это становится почвой, порождающей конфликты и протест.

Вчера еще мать санкционировала выбор друзей, выбирала одежду и обувь по своему вкусу, заботливо заматывала шарфом шею и застегивала верхнюю пуговицу пальто - ты подвержен простуде! - проверяла домашние задания, тянула из рук тяжелый чемодан - отдай папе, не забудь, что у тебя было расширение паховых колец, ты что, грыжу хочешь заработать! И это принималось как должное. А сегодня...

- Чтобы я такое надел?! Вы мне еще слюнявчик нацепите и пинеточки!
- У нас все ребята ходят без шапок. Ну что ж с того, что восемнадцать градусов. У меня вон какие волосы густые, никакой мороз не возьмет.
- Давайте договоримся раз и навсегда. Мой дневник не календарь - нечего туда каждый день заглядывать. Слышал, слышал, как папа учился. Ваш аршин - не международная мера...

По всем позициям - афронт. И понять что-либо родителям трудно, и сделать ничего нельзя: все встречается в штыки - подозрительно, непримиримо. Пожинаются плоды чрезмерной опеки; пружина, сжатая до предела, распрямляется, ломая сложившуюся систему семейных отношений. Бунт против ласковой опеки папы и мамы по своим последствиям мало чем отличается от борьбы против родительского жесткого диктата. Форма протеста может быть разной - от холодной вежливости отстранения и отчуждения до грубого, безжалостного отпора. Это уже зависит от индивидуальных особенностей личности подростка и характера реакции родителей на складывающуюся ситуацию.

Трудно дать рецепт, как вести себя в этой критической ситуации родителям. По всей вероятности, нет такого рецепта, годного для каждой семьи. Одно очевидно - следует решительно пересмотреть систему отношений с сыном или дочерью. Найти пути гибкого перехода от того типа общения, который характеризуется "моралью послушания", к типу отношений, специфических для общения взрослых людей.

Конечно, взрослому человеку крайне трудно преодолеть инерцию сложившихся отношений с детьми. Многие рассуждают так: "Какой же он взрослый, он и сегодня как следует шею и уши вымыть не умеет", "Взрослый, а копейки в жизни не заработал самостоятельно". Так-то оно так, да только взрослость эта меряется с двух сторон разными мерками.

Родители принимают во внимание относительную стабильность жизненной ситуации подростка (он был и остается школьником, материально полностью от них зависимым), наличие у него зримых детских черт - "за моим-то не углядишь, так он пять ложек песку в чай бухнет!" - и делают заключение: "какой же он взрослый - как был несмышленым, таким и остался, даром что усы пробиваются". Скажем прямо, этот вывод и субъективен, и сомнителен.

Если иметь в виду позицию и мерку подростка, то здесь другая логика: "Мне шестнадцать лет, книг я прочитал, может быть, в два раза больше, чем вы с отцом, вместе взятые. Что же из того, что я не зарабатываю, сами не захотели, чтобы я, закончив девятилетку, работать пошел - не стал бы сидеть у вас на шее до черт знает какого возраста. Почему ребята во дворе, даже те, кому уже в армию идти пора, меня за маленького не держат, а дома что хотят со мной, то и делают, как с первоклассником. В спортсекцию не пускали - руки-ноги мне там сломают, а у меня теперь разряд по самбо, это что, пустячок? С Ритой у нас все очень серьезно, а отец со смешком спрашивает: ты, наверное, еще с девчонками дерешься?"

Этот или какой-либо другой, подобный внутренний монолог произносит не один мальчишка, которому родители дают понять, что он все еще нуждается в опеке. Бесспорно, и он далек от объективности, и реально у него не так уж много оснований претендовать на права взрослого. И все-таки равновесие в семье восстановится только в том случае, если стороны найдут формы разумного компромисса, и отец и мать отнесутся с должным уважением к правам взрослеющего члена их семейства.

Но, что важно подчеркнуть, конфликт не возникает в семьях, где, не отказываясь от контроля, без которого немыслимо воспитание человека, родители еще в младшем школьном возрасте сводят опеку до минимума. Если позволительно здесь такое сравнение, они, удерживая главные стратегические высоты семейной педагогики, а именно, контролируя соблюдение норм морали, заботясь, чтобы их ребенок не рос иждивенцем и трутнем, чтобы он выполнял свой общественный долг, хорошо занимаясь в школе, - представляют ему максимальную самостоятельность в решении постоянно возникающих тактических задач, вмешиваясь лишь тогда, когда не вмешаться невозможно, и отнюдь не по каждому поводу и случаю.

Если опека, которая представляет собой форму определенной активности родителей в системе семейных отношений, приобретает характер принуждения детей к ответственности и самостоятельности, то пусть будет опека! Вреда она не принесет и конфликта не породит. Говорят, что война - это порождение дипломатии, но другими средствами. Если относительно мирные семейные отношения заходят в тупик, если тактика диктата встречает сопротивление и, что называется, коса находит на камень - в чьих бы руках эта коса ни находилась, старших или младших, - если опека становится обременительной и с нею не желают больше мириться, а опекающие не намерены от нее отказываться, что тогда-то и пускаются в ход эти самые "другие средства".

Конфронтация

Можно было подумать, что в этой большой квартире идет многолетняя позиционная война... Кто спорит - вся жизнь человека состоит из побед и поражений, но если люди близки между собой, победа одного - это победа всех, поражение переживается всеми на равных. Здесь было по-другому. Воевали между собой.
-
Двойку получил? Ну что тебе мать говорила! Это все из-за Купунова, вчера весь вечер с ним потратили на модель, а сегодня - двойка!
- Папа, я двойку за контрольную по математике получил. Мы ее на той неделе писали. Помнишь, я после гриппа в школу пошел. А модель мы только вчера начали делать...
- Все равно, больше ты к этой модели не притронешься. Делом занимайся! И чтобы ноги Купунова не было в доме!
- Ну что ты к Купунову привязался? Учится хорошо, не ругается, не дерется... - Мальчик бросает косой взгляд в сторону матери и тихо добавляет: - Пьяным в гости не приходит и водку ни с кем не пьет. Вот ни капелечки не пьет...
- Этого еще недоставало.. - начинает отец, и вдруг до него доходит смысл сказанного. - Ты на что намекаешь?! Ты что себе позволяешь?! Да я с тебя сейчас...

Опустим занавес над этой сценой. И без того ясно, что вражда, война привычны в этой семье. Трудно рассчитывать на то, что здесь между поколениями наступит мир. Раздражение накапливается, растут взаимные обиды, постоянная конфронтация заставляет стороны подмечать и утрировать слабости друг друга. Возникает злорадство по поводу неудач, неприятностей, которые выпадают на долю другого.
-
Не приняли? Так тебе и надо. Балерина! Это с твоей-то осанкой, фигурой! Шить лучше научись, - с нескрываемым удовольствием выговаривает мать дочери, вернувшейся после неудачного дебюта в балетной студии.

Можете не сомневаться, что, когда у матери случатся неприятности на работе, она не найдет сочувствия у дочери - счет будет оплачен той же монетой.

Все как на войне. Однако на войне, как правило, сильнейший выигрывает. Здесь в проигрыше обе стороны - победы быть не может. "Холодная война", по мере того как дети взрослеют и начинают отрицать мораль послушания, переходит в "горячую". Силы сторон уравновешиваются: на грубость - грубостью, на злорадство - злорадством. Педагогический крах оборачивается крахом семьи.

Не хочется делать слишком пессимистические прогнозы - все-таки иногда каким-то образом само собой улаживается и образуется, но окончательно расплата приходит только через много лет, когда беспомощные родители в свою очередь будут вынуждены подчиниться морали послушания, которую сумеют преподнести им вошедшие в силу и сохранившие бойцовские качества дети.

Мирное сосуществование

Четвертый тип тактики семьи - мирное сосуществование с позиций невмешательства. Здесь все выглядит вполне благопристойно. У каждого свои дела, свои проблемы, свои трудности и успехи. Родители работают, дети учатся, у каждого своя сфера, своя отрасль деятельности. Никто не переходит демаркационную линию, могут быть лишь недоразумения. И казалось, такой тип отношений в семье надо только приветствовать.

Бывает, что родители даже испытывают гордость, поддерживая такой нейтралитет.
Мать рассказывает: "Сеня живет своей жизнью, я - своей, (она в разводе с мужем).
Классная руководительница спрашивает: "Когда Семен вчера пришел домой?" - Я говорю: "Кажется, в семь". - "Ну, вот видите, а из школы ушел в два. Где он был, что делал пять часов?" - Я не знаю, что он делал. Я его никогда не расспрашиваю. Нужно будет - сам расскажет. Учится он неплохо, учителя не жалуются. Спрашивает ли он о моих делах, о моей жизни? Пожалуй, нет. А зачем ему это? У меня свое, у него свое".

Обособленность миров ребенка и взрослых нередко буквально декларируется, под это даже подводится "педагогический" фундамент - пусть растет самостоятельным, независимым, раскованным, свободным. Как к этому отнестись? Бывают, разумеется, разные семейные обстоятельства. Признаю, что, в частности, у моей собеседницы были уважительные причины - трудно воспитывать сына без отца. Но чаще всего в основании этого типа взаимоотношений - пассивность воспитателя, который уклоняется от активного вмешательства, предпочитая комфортное и не требующее душевных затрат сосуществование с подростком.

Каков же результат? Став на путь формирования индивидуалиста, родители пожинают горькие плоды индивидуализма. Семья как центр притяжения, как эмоциональный магнит, как семейный очаг для ребенка не существует. Жизнь родных, их радости и невзгоды для него за семью печатями. И рано или поздно наступит критический момент - беда, болезнь, трудности, - когда от него потребуют и участия, и включения в общесемейные проблемы, и добрых чувств, и убедятся в его полной неспособности ко всему этому. Они будут горько сетовать по поводу несостоятельности юноши как сына, девушки как дочери, не отдавая себе отчета в том, что это - несостоятельность сложившейся системы семейных отношений.

Сотрудничество

Но ведь должен существовать и оптимальный вид тактики семейного воспитания. Да, это сотрудничество. Именно в ситуации сотрудничества преодолевается индивидуализм ребенка, формируются черты коллективиста. А это уже предполагает, что семья обретает особое качество, становится группой особого типа, превращается в коллектив.

Сотрудничество должно стать предметом специального анализа социальной психологии в контексте проблемы коллектива.

Именно такой способ организации связей старшего и младшего поколений, как сотрудничество, представляется оптимальным, а уж никак не опека, невмешательство и сосуществование.

Но можно ли говорить о сотрудничестве мужчины и женщины, к примеру, в возрасте 33-36 лет, и двенадцатилетней девочки, их дочери. Казалось бы, сотрудничество явно не на равных. Но думается, что здесь нет противоречия. Мне не хотелось бы ограничиваться пересказом хорошо известных по нашей популярной педагогической литературе примеров успешного участия детей в домашнем труде (посильная уборка, закупка продуктов, мытье посуды, уход за младшими братьями и сестрами и т. п.). Это, конечно, существенная сторона совместной деятельности, и упускать ее нельзя.

Но есть еще один аспект рассмотрения проблемы сотрудничества поколений, собственно психологический.
Нельзя забывать, что общество предъявляет требования к каждому его члену, и к взрослому, и к ребенку. Этот набор требований зафиксирован в учебных производственных нормах, правилах поведения, нравственных критериях и т. д. Социальная оценка человека - независимо от его возраста - зависит от того, насколько он соответствует этим критериям, правилам и нормам, выполняет свои обязательства. И здесь открывается еще один аспект сотрудничества детей и родителей - "соучаствование".

Великий русский мыслитель Александр Николаевич Радищев, говоря о достоинствах человеческих, подчеркивал: "...человек паче всех есть существо соучаствующее". "Соучаствование" - эмоциональное действенное включение в дела другого человека, активная помощь, сочувствие, сопереживание - цементирует взаимосвязь поколений в семье, не оставляет места равнодушию, черствости, эгоизму. Отзывчивость при бедах и затруднениях, стремление немедленно откликнуться есть форма проявления "соучаствования" и свидетельство готовности к сотрудничеству и поддержке.

Гармония семейных отношений предполагает взаимность в проявлении соучаствования. Конечно, родители, как правило, предлагая ребенку сотрудничество и поддержку в делах (помогая ему учиться, обучая трудовым и спортивным навыкам, разделяя с ним ответственность в затруднительных обстоятельствах и т. п.), обнаруживают "соучаствование". Однако всегда ли оно присуще адресату родительских эмоций? К сожалению, далеко не всегда ребенок отвечает взаимностью.

Жизнь взрослого человека изобилует сложными, иногда просто трудными, иногда драматическими ситуациями. Если мы хотим, чтобы наш сын или наша дочь стали ближе, роднее (заметьте, речь идет о том, чтобы именно они ближе придвинулись к нам, так как родителей побуждать к сближению излишне), то первое правило - не ограждать их от горестей и радостей взрослого человека, а делать не только их свидетелями, но и прямыми их участниками. Причем идти на это как можно раньше, прямо и смело, давая доступные (с учетом возраста) разъяснения.

Уместно вспомнить книгу К. Чуковского "От двух до пяти". Малыш восторженно выкрикивает только что рожденные им стихотворные строки: "Бим, бом, тили, тили, нашу маму сократили!" Это, конечно, очень смешно, но за этой очаровательной наивностью ребенка проступает жизненный драматизм ситуации, мимо которой мама, очевидно, провела сына, тщательно закрыв ему рукой глаза, оставила его равнодушным и бесчувственным.

- Вы знаете, муж ложится на операцию. Очень серьезную. А сердце у него... В общем, что вы мне советуете? Сказать Леше или нет? Муж говорит - не надо. Скажи, мол, в командировку уехал, не надо ему волноваться, мал еще. Как быть?

Женщина с тревогой, вопросительно смотрит на классную руководительницу.
Сказать, обязательно сказать! Найти необходимые слова, не запугивать, не сгущать, конечно, краски, обязательно поделиться своими надеждами на благополучный исход, но ни в коем случае не оставлять в неведении. Будет волноваться, может быть, плакать? Ну что же, он - член семьи, со своими правами, обязанностями. Все должно быть вместе: и радость, и горе, и слезы, и смех. Совместные переживания, надежды, мечты - все это сплачивает семью, укрепляет ее основы.

- Ваш муж пойдет на поправку, будем на это надеяться, - говорит учительница. - Пусть это будет для Алеши самым большим счастьем, пусть он мечтает о том дне, когда отец, опираясь на его плечо, выйдет из больницы. Как радостно будет для него помогать вам в уходе за выздоравливающим. Чувствовать себя нужным, полезным, опорой для мамы и отца. Нет, нет! Он должен знать. Не прячьте его от жизни!

Так завязывается соучаствование, без которого немыслимо сотрудничество поколений. Семья, три-четыре человека, соединенных родственными связями, могут стать, а могут не стать коллективом в зависимости от того, какой характер приобретут их отношения, будет ли это конфронтация, сосуществование или соучаствование и сотрудничество.

Сотрудничество предполагает сотрудников. Вот только вопрос: а сколько их надо для успешности сотрудничества? Кто-нибудь обязательно поторопится ответить: трое (видимо, будут иметься в виду отец, мать, ребенок). Кто-то скажет: пятеро - значит, бабушка и дедушка не остались забытыми. Еще бы! В семейном ансамбле они - сотрудники не из последних. И редко, редко кто-нибудь увеличит эти число за счет расширения младшего возрастного контингента. Во всяком случае, трудно рассчитывать, что мы перевалим за пределы магического числа "семь". Я даже как-то столкнулся с попыткой обосновать стремление не увеличивать размеры семьи с помощью ссылки на новейшие данные социальной психологии (правда, мой собеседник был научный работник).

Он говорил мне примерно так: "Ну, о каком сотрудничестве может идти речь, когда семья разрастается до двузначного числа. Сотрудничество означает сочувствие, жалость друг к другу, особую чуткость и, главное, действенную помощь. Без этого сотрудничество немыслимо. А вы помните эксперименты Латейна (известный западный психолог)? Он доказал экспериментально, что чем больше свидетелей у чужого несчастья, тем меньше у жертвы шансов на получение помощи. Каждый, по-видимому, полагает, что другой должен позаботиться о пострадавшем.

В большой семье этот подход вероятен, более того, он неизбежен. Детей так много, что "ценность" их неминуемо падает, общесемейный фонд эмпатии (напомним еще раз, что этим термином обозначают в психологии жалость, симпатия, сопереживание. - А. Л.) делится поровну на всех, и делитель так велик, что частное оказывается ничтожно мало. Нет, и любовь, и взаимопонимание, и сотрудничество - это функция небольшой группы тесно связанных между собой людей. Чем меньше семья, тем больше у нее шансов сплотиться на эмоциональной основе и успешно сотрудничать в решении общесемейных проблем".

Пришлось мне поспорить. Да, эксперименты Б. Латейна хорошо известны, и брать их чистоту под сомнение я считаю невозможным. Под сомнение я беру возможность делать далеко идущие выводы из этих экспериментов. Отечественные психологи имели уже не раз основания утверждать, что результаты экспериментов, проводимых на случайных группах людей, не должны распространяться на коллективы.

Детские вопросы: их скрытое значение

Общение с детьми - это особого рода искусство, имеющее свои законы и свой круг значений. Дети редко бывают наивными при обмене информацией. Их высказывания часто закодированы и требуют расшифровки.

Десятилетний Энди спросил у отца:
- Сколько в Гарлеме брошенных детей?
Отец (химик, интеллигентный человек) был доволен тем, что мальчик проявляет интерес к социальным проблемам. Он пустился в долгие разъяснения, а потом посмотрел в справочнике точное число. Но Энди не удовлетворился этим и продолжал задавать вопросы:
- Сколько брошенных детей в Нью-Йорке? А в Соединенных Штатах? А в Европе? А в мире?

В конце концов отец догадался, что сына волнует не социальный, а "личный" аспект этой проблемы. Его вопросы порождало не столько сочувствие к брошенным детям, сколько страх, что его тоже бросят. Ему нужна была не цифра, выражающая число покинутых родителями детей, а подтверждение, что его самого не бросят.

Придя в первый раз в детский сад вместе с мамой, пятилетний Брюс посмотрел на висевшие на стене рисунки и громко спросил:
- Кто нарисовал эти гадкие картинки?
Мать смутилась. Она посмотрела на сына неодобрительно и поспешила ответить:
- Нехорошо называть эти рисунки гадкими, ведь они такие красивые.

Воспитательница, поняв смысл вопроса, улыбнулась и сказала:
- Здесь не обязательно рисовать только красивые картинки. Можно рисовать и гадкие, если хочется.
Брюс просиял. Теперь он получил ответ на свой скрытый вопрос: попадет ли ему за то, что он не умеет хорошо рисовать?

Потом Брюс поднял с пола сломанную пожарную машину и с притворным интересом спросил:
- Кто сломал эту машину?
Мать ответила:
- Зачем ты спрашиваешь? Ведь ты здесь никого не знаешь. - В самом деле, Брюса не интересовали имена детей. Он хотел узнать, попадет ли ему, если он сломает игрушку.
Правильно поняв вопрос, воспитательница дала соответствующий ответ:
- Игрушки ведь для того и сделаны, чтобы ими играть. Иногда они ломаются. Бывает...

Брюс был доволен. Умение задавать вопросы помогло ему получить необходимую информацию: "Воспитательница хорошая. Она не станет злиться, даже если картинка нарисована плохо или сломана игрушка. Бояться нечего, можно спокойно остаться". Брюс помахал матери рукой на прощание и пошел вслед за воспитательницей. Начался его первый день в детском саду...

Двенадцатилетняя Кэрол расстроена, почти плачет. Ее любимая двоюродная сестра уезжает домой, после того как они провели вместе все лето.

Кэрол (со слезами на глазах). Сьюзи уезжает. Я опять остаюсь совсем одна.
Мать. Ты найдешь другую подружку. Ты скоро перестанешь горевать.
Кэрол. О, мама! (Всхлипывает).
Мать. Тебе уже двенадцать лет, а ты все еще такая плакса!
Кэрол посмотрела на мать убийственным взглядом и убежала в свою комнату. Дверь за ней захлопнулась.

Жаль, что эта сцена закончилась так грустно. К детским чувствам надо относиться серьезно, даже если не столь серьезна сама ситуация. Может быть, на мамин взгляд, временная разлука не стоит слез, но реакция на переживания дочери должна быть чуткой. Мать могла бы сказать себе: "Кэрол страдает. Я помогу ей справиться с горем, показав, что я понимаю его". А дочери она могла бы сказать примерно следующее:
- Да, без Сьюзи будет грустно.
- Ты уже скучаешь по ней.
- Трудно жить в разлуке, когда вы так привыкли быть вместе.
- В доме стало пусто без Сьюзи, да?

Такая реакция создает близость между родителями и детьми. Когда ребенку отвечают пониманием, чувство неприкаянности и боли отступает на задний план именно потому, что оно понято. Любовь к матери становится глубже, потому что она понимает ребенка: ее сочувствие льет бальзам на его раны.

Бесплодные разговоры

Родителей часто расстраивают разговоры с детьми: они ни к чему не приводят. Пример этому - всем хорошо знакомый диалог:

- Где ты был?
- На улице.
- А что ты делал?
- Ничего.

Родители хотят сохранить самообладание, но такая "беседа" кого хочешь выведет из себя! Как сказала одна мать:
- Я пытаюсь говорить с сыном спокойно, но он доводит меня до белого каления, потому что вообще не слушает! Он слышит меня только тогда, когда я кричу.

Дети часто противятся разговору с родителями. Они не любят, когда им читают нотации, когда их поведение обсуждают и критикуют. Они чувствуют, что родители слишком много говорят. Например, восьмилетний Дэвид говорит матери:
- Когда я задаю тебе короткий вопрос, почему ты так длинно отвечаешь?
Друзьям он признается:
- Я маме ничего не рассказываю. Если я начну с ней говорить, то ужё не успею поиграть.

Прислушиваясь к разговору между родителями и детьми, мы с удивлением отметим, что собеседники почти не слушают друг друга. Разговор больше похож на два монолога, один из которых состоит из критики и наставлений, а другой - из отрицаний и жалоб. Трагедия такого "общения" заключается не в недостатке любви, но в недостатке уважения, - она в недостатке не ума, но умения.

Наш повседневный язык не создан для полноценного общения с детьми. Чтобы дети понимали нас, не заставляя при этом страдать, нужен новый тип наших отношений, и говорить с детьми мы тоже должны по-новому.

Новый код общения

Новый код общения с детьми основан на уважении друг к другу и умении общаться. Он требует, чтобы:

1) обе стороны помнили о взаимном уважении;
2) понимание предшествовало советам и наставлениям.

Десятилетний Эрик страшно разозлен: его класс собирался устроить пикник, но пошел дождь. Мать мальчика решила поговорить с сыном по-новому. Она воздержалась от привычных комментариев, которые раньше только подливали масла в огонь:
- Слезами делу не поможешь.
- В другой раз повеселишься.
- Не я же виновата, что пошел дождь, зачем ты на меня сердишься?

Себе она сказала: "Эрик очень огорчен, что пикника не будет. Он разочарован. Сын хочет разделить свое чувство со мной и показывает мне, как он злится. Он имеет право на такую реакцию. Я помогу ему успокоиться, показав, что понимаю его и уважаю его чувства". Эрику мать сказала:

Мать. Ты, наверное, так разочарован!
Эрик. Да.
Мать. Ты так хотел пойти на этот пикник.
Эрик. Еще бы.
Мать. Вы все уже приготовили, и вдруг пошел дождь.
Эрик. Да, точно.
Помолчав минуту, мальчик сказал:
- Ну ладно, как-нибудь в другой раз.

Злости его как не бывало, и весь вечер он вел себя хорошо. Обычно, когда Эрик приходил из школы злым, он рано или поздно выводил всех домашних из себя. Доставалось каждому... Спокойствие воцарялось лишь ночью, когда мальчик засыпал.

Что особенного в таком подходе к ребенку и каковы его "полезные составляющие"?

Когда ребенок во власти сильного чувства, он никого не слушает. Он не способен принять ни совета, ни утешения, ни конструктивной критики. Он хочет, чтобы мы поняли его, поняли, что происходит в нем в эту самую минуту. Более того, он хочет, чтобы его поняли без необходимости подробно объяснять свои ощущения. Получается нечто вроде игры. ребенок сообщает нам минимум информации, предоставляя отгадывать остальное.

Когда он говорит нам: "Учительница задала мне взбучку" - не стоит выяснять подробности. Тем более не надо спрашивать: "За что? Ты наверняка заслужил эту взбучку. Что же ты сделал?" Не надо жалеть ребенка: "Бедняжка!" Мы должны показать ему, что понимаем его замешательство, боль, желание отомстить. Откуда мы знаем, что он чувствует? Мы смотрим на него и слушаем его, а также полагаемся на свой собственный эмоциональный опыт. Мы знаем, что должен чувствовать ребенок, когда он получит взбучку при всех, при себе подобных. Мы отвечаем ему так, что ребенок сознает: мы понимаем, что ему пришлось пережить.

Подойдет любое из следующих утверждений:
- Наверное, тебе было очень неприятно.
- Ты, наверное, страшно разозлился.
- Наверное, ты ненавидел учительницу в эту минуту.
- Наверное, ты ужасно расстроился.
-Да, у тебя был трудный день сегодня.

Сильное чувство у ребенка не исчезает, когда ему говорят: "Нехорошо так злиться", или если родители пытаются убедить его, что он "зря так реагирует". Сильное чувство не исчезнет, если наложить на него запрет. Зато оно станет менее интенсивным и потеряет остроту, когда встретит сочувствие и понимание.

Некоторые принципы ведения разговора

От событий к отношениям. Когда ребенок спрашивает или рассказывает о каком-нибудь событии, иногда правильнее откликнуться не на само событие, а на связанное с ним чувство.

Шестилетняя Флора пожаловалась, что "в последнее время" подарков больше дарят брату, чем ей. Мать не отрицала этого обвинения. Она не стала объяснять девочке, что брат старше и поэтому получает больше. И даже не пообещала исправить "несправедливость". Мать знала, что детей гораздо больше волнует отношение родителей к ним, чем количество и размеры полученных подарков. Флоре она сказала:
- Ты боишься, что я люблю тебя не так сильно, как брата?
И без лишних рассуждений мама крепко обняла дочь, которая ответила ей радостной улыбкой. Так кончился этот разговор. А ведь при других обстоятельствах он мог стать бесконечным спором.

От событий к чувствам. Семилетняя Глория вернулась домой очень взволнованной. Она рассказала матери, что ее подружку Дори мальчишки столкнули с тротуара прямо в грязь. Мать не стала расспрашивать Глорию о подробностях, а вместо этого сказала:
- Ты, наверное, так переволновалась.
- Ты рассердилась на этих мальчишек.
- Ты все еще злишься на них.

На все эти утверждения девочка отвечала: "Да!" А когда мать спросила: "А ты не боишься, что они и тебя столкнут с тротуара?" - то Глория решительно ответила: "Пусть только попробуют - я потащу их за собой. Ка-ак они шлепнутся в грязь!" И, представив себе эту картину, девочка громко засмеялась. Разговор закончился удачно. А мог стать для Глории всего лишь скучным поучением, не прояви мать должного умения.

От общего к частному. Когда ребенок дает себе, своим способностям некую оценку, не стоит просто соглашаться с его словами. Надо дополнить высказывание замечаниями, которые покажут, что мы все понимаем.

Когда сын говорит: "У меня плохо с арифметикой", мало толку дать такой ответ: "Да, считаешь ты плоховато". Также ни к чему не приведут ни упорные утверждения обратного, ни попытки "дешево и сердито" отделаться советами типа: "Если бы ты больше занимался, дела шли бы лучше". Поспешно оказанная "помощь" лишь подрывает у ребенка веру в свои силы, а ответ в виде прямого внушения не позволит в дальнейшем доверять вам свои опасения.

Если ребенок говорит: "У меня плохо с арифметикой", нужно встретить его слова пониманием и сочувствием. Отвечать можно примерно так:

- Арифметика - нелегкий предмет.
- Некоторые примеры очень трудно решить.
- Тебе и так трудно, да еще учитель сердится.
- Ты, наверное, ждешь не дождешься, когда урок кончится.
- Когда урок кончается, ты чувствуешь себя спокойнее.
- Наверное, ты боишься, что мы разочаруемся в тебе.
- Мы знаем, что бывают трудные предметы.
- Мы верим, что ты сделаешь все, что можешь. Один двенадцатилетний школьник сообщил мне, что был "страшно поражен", когда его отец с подобным пониманием отнесся к полученной им двойке. Мальчик тут же дал себе слово исправить оценку.

Многие дети объявляют родителям о своей глупости, и те бросаются их переубеждать и утешать. Но заставить ребенка сразу же изменить мнение о себе самом невозможно. Как сказал один мальчик отцу: "Я знаю, папа, что тут ты действуешь из лучших побуждений, но я не так глуп, чтобы поверить тебе, что я умный".

Ребенок дает своим способностям отрицательную оценку. И лучше всего показать ему, что мы понимаем, какие сложные чувства скрываются за столь простым утверждением.

С ы н. Я глупый.
Отец (серьезно). Ты и вправду так думаешь? Тебе кажется, что ты плохо соображаешь?
С ы н. Да.
Отец. Ты, наверное, очень переживаешь.
С ы н. Да.
О т е ц. В школе ты, наверное, боишься получить плохую оценку.
- Когда учитель вызывает тебя к доске, ты теряешься.
- Ты боишься, что скажешь что-нибудь не так и ребята будут над тобой смеяться.
- И поэтому часто ты совсем не хочешь отвечать.
- Я совсем не считаю тебя глупым. Но у тебя другое мнение о себе.

Может быть, такой разговор и не приведет к немедленной перемене мнения о собственных способностях, зато ребенок будет думать: "Мой отец меня понимает. Если он не считает меня глупым, может, это и в самом деле так?" Сын почувствует уверенность в своих силах и постарается стать таким, каким видит его отец.

Двойственные чувства

Дети любят нас и в то же время нас не выносят. Они чувствуют себя двояко по отношению к родителям, учителям, вообще ко всем людям, которым должны подчиняться. Родителям трудно признать существование двойственного отношения к людям и событиям. В себе они его не любят, в своих детях не терпят. Но можно научиться принимать такое положение вещей. Чтобы в доме не было лишних конфликтов, дети должны знать, что подобные чувства вполне естественны и нормальны. Родителям надо выражать эти чувства вслух, тем самым признавая их реальность:

- Ты и любишь свою учительницу, и не любишь ее.
- Кажется, ты восхищаешься старшим братом, но в то же время он тебя возмущает.
- Ты не знаешь, что делать: тебе хочется поехать в летний лагерь, но и дома остаться тоже неплохо.

Напротив, высказывания такого типа только вредят отношениям с детьми:

- Ты сам не знаешь, чего хочешь! Сегодня тебе нравятся твои друзья, а завтра ты их ненавидишь. Прими хоть какое-нибудь решение, если ты на это способен!

Трудно понять и принять существование двойственных чувств. Но если мы не можем регулировать появление отрицательных эмоций, то вполне можем решить, когда и как их проявлять. При этом необходимо знать, что именно мы чувствуем. В этом - суть проблемы. Детей необходимо научить узнавать свои чувства. Для ребенка гораздо важнее знать, что он чувствует, чем знать, почему он испытывает такое чувство.

Отражение личности в "зеркале"

Как помочь ребенку разобраться в своих чувствах? Мы должны стать неким "зеркалом" его эмоций. Пусть в нем ребенок увидит свои чувства, отраженные в наших словах.

Зеркало показывает нам отражение таким, какое оно есть, не приукрашивая его и не обезображивая. Мы ведь не ждем от зеркала поучений! Задача такого "зеркала эмоций" - отражать чувства во всей их полноте и без искажений.

- Кажется, ты здорово рассердился.
- Ты его ненавидишь, конечно.
- Наверное, все это тебе совсем не нравится.

Ребенку такие утверждения очень помогают. Они четко называют чувства, которые он испытывает. Теперь он уже сам в состоянии разобраться, что делать дальше.

Как порой бывает трудно выслушивать ребенка! И все-таки этому нужно учиться. Ведь малыш может вам поведать такое, чего вы не узнаете нигде и никогда. Например, что он любит, какие мысли занимают его голову, чего боится, какими представляет себе окружающих его людей, что планирует на ближайшее будущее.

Спрашивайте его именно об этом. И делитесь с ним своими чувствами, сомнениями, вспоминайте и рассказывайте, какими вы были в его возрасте. Дайте ему материал для сопоставления и познания самого себя. Так вы прокладываете мостик между вашими душами, закладываете прочные основы эмоционального контакта в будущем. А, кроме того, вы учите его формулировать свои мысли и ощущения, развиваете его речь.