Возможен ли русский сепаратизм на Востоке?

Как рождаются слухи? Этот процесс можно было хорошо проследить 10 апреля. Утром мне позвонил знакомый и сообщил, что в городе много полицейских в касках, с дубинками и в бронежилетах. Причем, правоохранители весьма активны.

В обед уже коллега из Семея встревоженным голосом расспрашивал: «Что там у вас происходит. В Семее только и разговоры о том, что в областном центре «русские взбунтовались».Поскольку никакого «бунта» и в помине не было, но непонятные маневры силовиков происходили реально, я начал складывать информационные пазлы.

Судя по всему, поводом к появлению таких слухов послужило скандальное выступление председателя Верховного Совета Хакассии Владимира Штыгашева. Накануне он заявил, что Россия имеет все права на территорию Восточного Казахстана, или Рудного Алтая. Эти земли принадлежали России, но когда создавалась сначала Казахская АССР, а потом и союзная республика, их передали Казахстану «как разменную монету». А 10 апреля во всех крупных городах страны проходили совместные учения всех силовых структур.

Но сообщили об этом только вечером. Видимо поэтому народ, взбудораженный появлением на улицах полностью экипированных силовиков, и увязал это с неким «бунтом русских», вызванным выступлением главы Хакасии. Да, народная молва покоряет такие вершины творчества, что просто диву даешься. Однако, после присоединения Крыма к России и событий на Юго-Востоке Украины вопрос этот становится не только предметом творчества народной молвы, но и обретает важное политическое значение. Целый ряд общественно-политических деятелей и активистов вполне серьезно говорят об угрозе сепаратизма на Востоке страны. Дескать, сценарий уже обкатан — требование референдума, обращение за помощью к России, и дело сделано. Есть ли на самом деле угроза «русского сепаратизма» в Восточном Казахстане?


Дела давно минувших дней

Жили мы, не особо обращали внимание на национальность окружающих, а тут на тебе — перестройка. События декабря 1986 года в Алма-Ате стали, словно ушатом холодной воды. Пожалуй, впервые, народ стал оглядываться вокруг, и смотреть — а у кого какой цвет кожи и разрез глаз. Принятие в 1989 году Закона тогда еще Казахской ССР «О языках» и вовсе посеяло панические настроения среди русских и русскоязычных жителей. Среди которых оказались и миллионы казахов, не владеющих казахским языком.

Вот тогда, в 1989 году, Восточно-Казахстанским областным советом народных депутатов и был поднят вопрос об образовании в области национально — культурной автономии. Законодательство Союза позволяло это сделать. Речь не шла о территориальной автономии. Национально — культурная автономия позволяет местным органам власти самостоятельно решать вопросы языка, культуры, образования. Шум поднялся большой. И во многом стараниями партократов, боявшихся за свои кресла, предложение не набрало большинства голосов при голосовании.

После развала Союза ССР русское и русскоязычное население в массовом порядке стало переезжать в Россию. Образовались славянские и казачьи организации. После некоторого шока, славянское политическое движение активизировалось. В декабре 1992 года во Дворце спорта Усть-Каменогорска проходит массовый митинг, собравший не менее 10 тысяч участников. Основное требование — введение государственного двуязычия.

На этой волне славянские организации довольно успешно участвуют в парламентских и маслихатовских выборах 1994 года. В Мажилис проходит один из самых ярких деятелей «Лада» Михаил Головков. Его предвыборная программа была предельно простой: «Союз, равноправие, два языка». Усть-Каменогорский городской маслихат почти на 2/3 сформирован из депутатов — ладовцев. При этом вопрос автономии в политических лозунгах не поднимается, акцент делается на двуязычие. Об автономии говорят только казаки во главе со своим атаманом Федором Черепановым, также ставшим городским депутатом.

В 1995—1996 годах в Усть-Каменогорске проходят многочисленные митинги, но акцент смещается на социально-экономические проблемы. Лишь на митинге в 1995 году один из выступавших выступил с инициативой образования «республики Русский Алтай», и даже предложил конкретную программу действий. Но его выступление не вызвало шквала аплодисментов.

Апофеозом митинговой активности стал многотысячный митинг 17 марта 1996 года, посвященный 5-летию референдума о сохранении СССР и в поддержку решения Госдумы РФ о денонсации Беловежских соглашений. Практически сразу был снят аким ВКО Леонид Десятник. Новый глава региона Кажмурат Нагманов на встрече с руководителями оппозиционных партий и движений заявил, что если речь зайдет об угрозе суверенитету, то он первый возьмет в руки оружие.

Тактика «закручивания гаек» совпала с общим спадом политической активности, сказался и массовый отъезд населения за пределы Казахстана.

На фоне такого затишья смехотворным выглядел «пугачевский бунт» в 1999 году. Приехавший из России некто Виктор Казимирчук подтянул с собой несколько молодых людей, увлеченных «революционной романтикой». Себя он называл «Пугачев». В Усть-Каменогорске он встречался с лидерами протестного движения и смог завербовать некоторых из них. План Казимирчука был таков — под видом санитарной команды зайти в областной акимат (якобы в области угроза эпидемии) и завладеть кабинетом акима ВКО Виталия Метте.

Под угрозами Метте пишет заявление об отставке. Мятежники провозглашают создание «республики Русский Алтай», народ, по их замыслу, дружно поддерживает самопровозглашенную республику, и новое территориальное образование либо живет с непризнанным статусом, как Приднестровье, либо входит в состав России. Но 17 ноября 1999 года комитетчики «повязали» несостоявшихся мятежников на съемной квартире, как раз в момент написания воззвания к народу. Весь арсенал оружия у них состоял из одной лимонки, пары охотничьих ружей, двух сотен патронов к автомату и десятка бутылок с зажигательной смесью. Похоже, что вся эта бутафория стала частью какой-то большой закулисной игры, поскольку было совершенно ясно, что затея обречена на провал. Видимо, Казимирчука вел, подталкивал к этому шагу кто-то очень могущественный.

Горожане отнеслись к известию о бутафорском мятеже абсолютно равнодушно. Казимирчук был осужден на 18 лет лишения свободы, потом срок ему скостили до 15 лет. Длительные сроки получили и его сообщники. Спустя 7 лет Казимирчук условно-досрочно вышел на свободу и вернулся в Россию.

Последний более — менее организованный факт публичного выражения своего мнения по национальному вопросу со стороны русскоязычных в Усть-Каменогорске зафиксирован в 2010 году. В июне было направлено обращение президентам Казахстана и России Нурсултану Назарбаеву и Дмитрию Медведеву с просьбой перенести проведение межрегионального форума казахстанско-российского сотрудничества из Усть-Каменогорска в другой город.

На том основании, что после прихода акима ВКО Бердыбека Сапарбаева в национальной политике стали проявляться явные перекосы. Это выразилось в массовом увольнении руководителей русской и других нетитульных национальностей, переименовании улиц и населенных пунктов, вбрасывании идеи о переименовании Усть-Каменогорска, закрытии школ с русским языком обучения, установлении памятника Абаю на центральной площади и так далее Подписанты, а их было пять человек, просили прислать в область комиссию для изучения состояния межнациональной политики областного руководства.

Резонанс был большой, но завершилось все традиционно. Пришел ответ, но, естественно не от самого президента, а от ... заместителя акима ВКО. Российская сторона ответила на уровне департамента стран СНГ министерства иностранных дел. Как обычно бывает в таких ситуациях, собрались руководители этнокультурных центров и дружно осудили «смутьянов». Казахстанско-российский форум состоялся в сентябре 2010 года в Усть-Каменогорске и прошел без каких-либо эксцессов.

Где вожди?

Итак, что мы имеем в остатке? Политическая ситуация в межнациональном вопросе на Востоке давно стабилизировалась. Говорить, что межнациональные отношения в этом регионе являют собой «чистейшей прелести чистейший образец», значит, грешить против истины. Но и утверждать, что народ ВКО только и делает, что перед сном обсуждает межнациональные проблемы, тоже нельзя. А уж мысли о том, что «призрак бродит по Востоку, призрак сепаратизма», могут прийти в голову только человеку с очень больным воображением.

Существуют ли на Востоке сегодня политические, общественные организации и отдельные личности, ставящие своей целью отделение региона или его автономизацию? Таковых нет, и в ближайшей перспективе не предвидится. Политические партии, объединения на сегодня откровенно слабы и малочисленны. Вся работа «политического бомонда», как правило, сводится к написанию обращений, участию в «круглых столах», семинарах. На украинские события местные деятели славянского движения отреагировали обращением к трем президентам — Путину, Лукашенко и Януковичу с просьбой принять все меры, чтобы не допустить раскола Украины и сохранить славянское единство.

Характерный факт. В конце 2010 года руководитель ВК отделения Фонда «Русский мир» Ольга Видова выступила с обращением о присвоении акиму Усть-Каменогорска Исламу Абишеву звания «Почетный гражданин Усть-Каменогорска», присвоении такого же звания акиму области Бердыбеку Сапарбаеву. Но для возвеличивания руководителя региона этого Ольге Ивановне показалось мало. Она также предложила увековечить память о еще живом и здравствующем Бердыбеке Сапарбаеве и назвать его именем одну из улиц Усть-Каменогорска! Если национал — патриоты, утверждающие о мифической угрозе «сепаратизма» на Востоке, этого не знали, то уместно задать им такой вопрос: «А кого вы видите во главе «сепаратистского движения»? Огласите весь список, пожалуйста».

Кстати, некоторые лидеры славянского движения совсем неплохо устроились в России. Бывший руководитель ВК отделения движения «Лад» Александр Шушанников перебрался в Москву, был помощником Лужкова. А бывший казачий атаман Федор Черепанов, говорят, в Питере, стихи пишет.

«Мы зарабатываем, а они тратят!»

В Восточном Казахстане гораздо большую популярность имеет вопрос более справедливого распределения бюджетных средств. Промышленно развитый регион в итоге оказался ... дотационным! Бюджетная система устроена так, что самые крупные налоги, в частности корпоративный (или налог с прибыли) и налог на добавленную стоимость прямиком зачисляются в республиканский бюджет. Особенно наглядно такая система видна на примере Усть-Каменогорска.

На территории города собирается около 150 миллиардов тенге налогов и сборов. Между тем, городской бюджет составляет всего 24 миллиарда, что в 10 раз меньше бюджета Астаны! Хотя по населению столица превосходит Усть-Каменогорск всего в 2 раза. И область, и город живут за счет трансфертов из вышестоящих бюджетов. Получается, что горожане живут фактически на огромной промышленной площадке. Промзона, где на небольшой территории рядом находятся три предприятия — «Казцинк», УК ТЭЦ и Ульбинский металлургический завод (атомная промышленность), расположена в 15 минутах езды от центральной площади города. Возникает резонный вопрос: а ради чего мы задыхаемся в газу, болеем, страдаем, если город и горожане от этого ничего не получают?

О том, чтобы в городе и области оставалось больше средств, много говорили депутаты маслихатов первых созывов. Еще более этот вопрос обострился после объединения в 1997 году Восточно-Казахстанской и Семипалатинской областей. «Теперь еще и Семипалатинский регион кормить будем!» — примерно такой была реакция на это решение. В Усть-Каменогорском маслихате первого и второго созывов вопрос о принятии бюджета превращался в бурную дискуссию, депутаты нередко голосовали против такого бюджета, отправляли гневные заявления республиканским органам власти.

А в 2003 году группа оппозиционных депутатов даже покинула заседание в знак протеста. Поддерживали их и депутаты областного маслихата, представлявшие Усть-Каменогорск. Наиболее громко о необходимости реформы налоговой и бюджетной системы говорил в 1997—1999 годах аким города Александр Лукин. Может быть, поэтому против него и было заведено уголовное дело. Постепенно состав депутатского корпуса менялся, дойдя до стопроцентно «нуротановского», и такие вопросы больше не поднимались. Но в умах думающей части населения эта проблема не исчезла. И проблема эта явно консолидирующая население вне зависимости от национальности.

Чемодан — вокзал — ....

Теперь поговорим о потенциальной базе «сепаратизма», о народе, населении. Естественно, национальный состав региона изменился. Особенно после объединения двух областей. Русские и русскоязычные в 90-е и «нулевые» годы уезжали тысячами, десятками тысяч. Массовый характер имел этот процесс в начале 90-х годов. Во-первых, настроения после развала Союза были сродни паническим, а во-вторых, процесс отъезда был проще простого. Собрал вещи, выписался, и с паспортом гражданина СССР переехал в Россию, там прописался. Потом миграционный поток стабилизировался. Оказалось, что не все так страшно, да и сама процедура отъезда усложнилась. К тому же, пришло понимание, что жизнь в России — совсем не сахар. В середине 2000-х стали наблюдаться факты возвращения в Казахстан. Причем не только из России, но даже из Германии. О таких фактах часто рассказывает местная пресса.

Новый толчок миграционным процессам дало принятие Россией государственной программы по содействию добровольному переселению соотечественников. Народ снова взялся за чемоданы и стал заказывать контейнеры. Но, стоит изучить состав переселенцев, и мотивы отъезда, как становится понятно, что решили воспользоваться этой программой в основном те, кто или сохранит в России свой статус и материальное положение, или его улучшит.

Разговариваем с Ульяной Д.:

- Мне терять нечего. Здесь я работала продавцом. Не сомневаюсь, что и в России найду такую работу. Квартиры мне не видать, ипотека нам с мужем не по силам. Так что все равно жить в съемной квартире, что здесь, что там. Здесь я еще не решилась родить, может быть в России моим детям будет лучше.

Ульяна уезжает в Калининград. Кстати, этот город и регион пользуются особой популярностью у переселенцев. Все-таки, Европа рядом.

Теперь о Европе и Америке. Среди переселенцев не только русские, славяне и другие европейские национальности. И казахи уезжают в разные города и страны. Мой коллега, журналист Серик уехал в Екатеринбург. Знакомый по имени Арман живет в Бресте. Перевез туда даже двух собак. Работает на молочном комбинате. Молодая семья — Айгуль, Тлек, и их сын Алишер — уехали еще дальше — в Канаду. Там у них уже произошло прибавление в семье.

Судя по настроениям молодежи, определенная часть тех, кому предстоит жить в счастливом и процветающем Казахстане 2050 года, совсем не собираются оставаться здесь. Разговор между учениками Назарбаев интеллектуальной школы на автобусной остановке изобилует названиями разных стран, где ребята планируют учиться, и, если удастся, то и жить: Чехия, Польша, Россия.

А если уж говорить про богатых и средних, то, видимо, умом и душой они уже давно за пределами страны. И живут здесь, пока есть возможность вести дела. Ведь даже у средней руки бизнесменов, владельцев пары-тройки ресторанов, дети учатся в Лондоне, и имеется хоть и не сногсшибательная, но недвижимость, на худой конец хотя бы в Турции. Не зря же народная мудрость гласит, что в Казахстане две столицы: северная в Лондоне, а южная в Дубаи.

Брожение в умах

Любое общественное явление сначала созревает в умах. Что же в умах восточно-казахстанцев? Опрос, проведенный Центром анализа и прогнозирования ВКО, показал — около трети опрошенных пока уезжать не собираются, но в уме такой вариант держат. Среди причин отъезда называют следующие: тревога за будущее детей, языковой вопрос, экологические проблемы региона. Лишь на четвертом месте — социально-экономические вопросы.

Умонастроения жителей области можно коротко сгруппировать так. Немалая часть русских и русскоязычных, обладающая определенным социальным статусом, неплохим материальным положением, уезжать не собирается. Эта часть приняла те условия, которые сформировались за 22 года после развала СССР, и считают, что в этих условиях можно жить. Главное — что нет серьезных конфликтов на национальной почве и угнетения. Менять синицу в руках на журавля в небе они не собираются.


В вопросе о языке в целом все тоже «утряслось». Те, кому по 40—50 лет, понимают, что на их век нынешней языковой ситуации хватит. Ведь, несмотря на четверть века существования закона о языках, в обиходе ведущим все равно остается русский язык. И так будет еще долго, это объективная реальность. В то же время необходимость знания казахского языка за эти годы выросла совсем незначительно. Практически все понимают, что знание языка еще не является условием продвижения по службе. Сможет ли простой казахский паренек, владеющий языком лучше Абая, попасть на государственную службу? Хотя бы на должность сельского акима? Я уже много лет наблюдаю за историей Кульджиян Кайдаровой из села Улкен Нарын. Окончив университет по специальности «Государственное и муниципальное управление», она безуспешно пытается попасть на госслужбу. Ее просто «валят» на конкурсах. Потому что она не «своя», не «сестренка», она из простолюдинов, да еще и заявила публично, что хочет работать на государственной службе. Вот вам и вся ценность знания государственного языка! Сейчас на устройство, продвижение по служебной лестнице влияют, наверное, совсем другие факторы — родственного или материального характера. Впрочем, это не только казахстанское ноу-хау. Сможет ли в России простой русский паренек из глубинки, из простонародья, но с мозгами, пробиться во власть? Ответ очевиден.

Философски относится большинство русских и русскоязычных и к практически мононациональному составу органов власти. Хотя поначалу это вызывало недовольство — мол, а почему «наших» нет? Теперь же достаточно задаться вопросом: а если бы в кабинетах власти сидели одни русские да славяне — было бы лучше? Суть от этого нисколько не меняется. При нынешнем общественно-политическом и экономическом устройстве власть превратилась не в орган эффективного управления государством, и уж тем более не в идейный отряд служения народу. Это самая мощная капиталистическая корпорация, превращающая свои властные полномочия в капитал. И, как для любого капиталиста, для власти сегодня главное — это личная прибыль. А капитализм интернационален. Мы насмотрелись по телевизору, да и личное представление есть о том, что такое власть в России. Национальность в данном случае никакой роли не играет. Мир все больше делится на две больших расы: расу господ и расу рабов.

Что еще у нас, какие еще «болевые точки»? Переименования? Бытовой национализм? Это неизбежно, это следствие образования и воспитания, или отсутствия таковых. А переименования на постсоветском пространстве запустила Россия, еще до развала Союза. Наплыв переселенцев из сельской местности и оралманов? Тоже естественный процесс, и, кстати, это один из тлеющих угольков. Усть-Каменогорск уже пережил в мае 2013 года бунт оралманов. Хорошо, что их остановили на входе в город. Но это, скорее не национальный, а социальный вопрос, поскольку эти люди не по своей воле оказались социальными аутсайдерами, приехав в большой город.

Вот что серьезно беспокоит народ — это проблема транзита власти. Или говоря проще — что будет после ухода Назарбаева? События на Украине только обострили эту проблему. А вдруг и в Казахстане к власти придут ультра — националисты? Ведь русское и русскоязычное население является устойчивым электоратом президента именно за его национальную политику. Украинский кризис только укрепил имидж президента среди русскоязычного населения. Все познается в сравнении. Народ думает как — на Украине вон что творится, русских уже убивают, а у нас мир. И в этом плане не составляет особого секрета надежда, что Россия какими-то путями — дипломатическими, закулисными — не допустит прихода националистов к власти в Казахстане.

Вот что думает по этому поводу Леонид Карташев — председатель Русского национально-культурного центра, депутат Усть-Каменогорского городского маслихата II созыва (1999—2003 годы):

- Леонид Васильевич, национал — патриоты после событий на Украине, после вхождения Крыма в состав России заговорили об угрозе «русского сепаратизма» на севере и востоке Казахстана и чуть ли не об угрозе аннексии этих земель. Насколько обоснованны эти заявления?

- Совершенно не обоснованны. Если бы в Киеве не было нелегитимной, безответственной власти, с первых минут давшей понять, что пойдет притеснение и даже угроза физического уничтожения русских, Крым оставался бы украинским. Пока в Казахстане у власти Назарбаев, ситуация будет стабильной. В этом плане огромную роль играет и интеграция. Чем крепче будет интеграция, тем больше гарантии невозможности повторения украинских событий у нас.

Кризис на Украине, несомненно, оказал свое влияние на внутреннюю политику Казахстана. В этом ряду — выступление президента о недопустимости какой — либо дискриминации по национальному, языковому, религиозному и другим признакам, где глава государства прямо указал, к чему привела такая безответственная политика на Украине. Аким ВКО Бердыбек Сапарбаев, поздравляя народ с Наурызом, особо подчеркнул: «Мы всегда должны помнить, что наша страна — многонациональная. Это наше достояние, и его нужно беречь».

На сессии малой Ассамблеи народа ВКО отдельным пунктом повестки был вопрос о развитии сотрудничества с приграничными регионами России. На днях делегация ВКО посетила Барнаул, где открылись дни культуры Восточного Казахстана в Алтайском крае. 12 апреля, в день космонавтики, в Усть-Каменогорске прошел праздник — день улицы «Бульвар Гагарина». Конечно, все эти выступления, события вызывают положительную оценку. А то ведь дошло до того, что когда возникла инициатива установления в городе памятника Гагарину как раз на бульваре его имени, то некоторые наиболее «ретивые» высказывались в таком духе: «А зачем, мол, ставить памятник иностранцу?».

Сепаратизм внутри нас

Да, национальный вопрос — тонкая материя. Здесь все важно. Но раздувать его не стоит, хотя многим хочется раздуть так, чтобы пожар вспыхнул. Стоило в Усть- Каменогорске на самой высокой горе установить надпись «Казакстан», как сразу пошли разговоры: «Это чтобы «орысы» знали, где они живут». Хотя с этой горой все гораздо проще. Бывшему акиму города Исламу Абишеву эта идея пришла в стремлении сделать эту возвышенность не менее знаменитой, чем гора в Америке, где написано «Голливуд». Любил Ислам Алмаханович такие штучки. Он столько дел наворотил в городе, что диву даешься. И все ради показухи.

В эту гору, где теперь целый мемориальный комплекс, вбухали сотни миллионов бюджетных денег, и сколько из них ушло в карманы чиновников — можно только догадываться. Несколько раз в год там сильным ветром рвет на части государственный флаг, кстати, самый большой в стране — именно такого гигантизма и хотел незабвенный Ислам Абишев. На его восстановление каждый раз требуется около 2 млн. тенге. Сейчас вот буква «А» испортилась, ее заменяют. Да это же Клондайк! Бизнес, только бизнес, какие уж тут «орысы»!

Масла в огонь подливают и различные высказывания российских политиков. Только за последнее время с территориальными претензиями к Казахстану выступали Эдуард Лимонов, Владимир Жириновский, теперь вот глава Хакасии Владимир Штыгашев. Кроме раздражения такие высказывания ничего не вызывают. Зачем они нужны? Чтобы посеять рознь, нарушить и без того не очень прочный межнациональный мир? Они выступили у себя в Москве или Абакане, а каким эхом их слова отзовутся в Казахстане?! Нам-то жить здесь. И мы как-нибудь сами разберемся и договоримся, как нам жить. Нужно просто спокойно, без горячки и эмоций трезво оценить реальную ситуацию, и вспомнить, что мы действительно, без всяких высоких слов, два братских народа, и волею судьбы нам жить вместе.

И все-таки, есть ли сепаратизм на Востоке? Конечно, есть. И в каждом уголке Казахстана он есть. Речь идет о нашем внутреннем сепаратизме. Мы сами отделились друг от друга. Каждый — сам себе автономия. Кто-то упивается своей властью и богатством, думает, что Бога за бороду схватил. Кто-то прозябает в нищете, но, тем не менее, живет своим отдельным мирком. Кто-то горбатится на огороде, называемом дачей, и считает свой вагончик или землянку настоящим раем, а на все остальное ему наплевать. Кто-то погряз в кредитах, чтобы быть, как все, и ему просто некогда думать, он спасает свою «автономию». Вот так мы и живем. И будем так жить, пока не осознаем, что есть у нас и общие, коллективные интересы. А пока надпись на здании областного акимата «Единство — залог успеха» ничего, кроме усмешки вызвать не может.

P.S. А тем временем наш край посещают различные эмиссары из западных стран. В феврале о встрече со мной попросили представители Верховного комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств во главе со старшим советником Дженифером Крофтом. Разговор шел о межнациональных отношениях в регионе. Затем посланцы Верховного комиссара выехали в Алматинскую область. На мой вопрос: «Почему именно в эту область?», они ответили: «Там уйгуры». Получается, что они ездят по регионам, где возможен потенциальный разлом на национальной почве.

В этот же день со мной встретилась советник по политическим вопросам посольства Канады в Казахстане Катрин Ивкофф. Она интересовалась уже социальными проблемами.

А буквально на днях желание встретиться выразила американская журналистка Джоанна Лиллис. Из-за занятости я отказался. Но журналистка встречалась с активистами русских, славянских и казачьих организаций. И пытала их на предмет отношения к событиям на Украине и в Крыму, и о возможности повторения украинского сценария в Казахстане. Так что мировая элита не дремлет. Она спит и видит, как бы погрузить Казахстан в пучину кровавых межнациональных разборок.