О «защите» граждан Чеченской Республики от граждан Российской Феднрации

Попытки известных сил представить конфликт в Пугачёве Саратовской области как этнический конфликт не оправдались. Впрочем, противостояние налицо. И оно не между русскими и чеченцами, а между властью и народом. Не нужно никаких националистов, чтобы вывести тысячи людей (почти всё население небольшого городка) на улицы и площади с радикальными требованиями. Но о каких именно властях идёт речь? Ответ гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд.

Национальность в Федерации это только гражданство. Точка

СМИ тут же сообщили, что национальность убитого Руслана Маржанова — татарин, а стало быть, убийство произошло не на национальной почве. В противовес им русские националистические блоггеры стали усиленно доказывать, что Маржанова убили якобы «как русского». Те и другие явно считают, что межнациональным в России можно назвать только такое столкновение, одна из сторон которого — «этнические» русские! Абсурдность и политическая недобросовестность такой позиции очевидна.

Но дело не столько в этом, сколько в том, что усиленное выяснение национальности как преступника, так и жертвы, затмевает суть проблемы. Графу «национальность» в документах отменили более двадцати лет назад. Вообще, во всём мире «национальность» — это гражданство. Тому же, что в советские времена привычно обозначалось словом «национальность», в мировой практике отвечает понятие «этнос». Однако никто не обязан не только указывать свою этническую принадлежность, но и просто обладать ею. Гражданские права не зависят от такой аморфной категории, как этничность. Это аксиома правового государства.

Так что же, убийство произошло на чисто бытовой почве? Если бы так, то не было бы нового Пугачёвского бунта! Утверждать, будто весь сыр-бор разгорелся из-за того, что у местных жителей какие-то злоумышленники разогрели националистические страсти — это валить с больной головы на здоровую и в упор не видеть очевидного. Столь резкая и болезненная спонтанная реакция пугачёвцев не могла бы проявиться, если бы им не противостояла определённая группа, поставившая себя вне и выше законов гражданского общества. Против позиционирования этой группы и выступили пугачёвцы.

Государство в государстве

Не будем выделять эту группу по этническому признаку. Национальность — не этнос, а позиционирование Чеченской республики в Российской Федерации сродни поведению одного национального государства в отношениях с другим национальным государством. Со всеми проявлениями такого позиционирования в бытовой сфере. И не будет преувеличением утверждение, что градус возмущения местных жителей был немало разогрет заявлениями официальных лиц ЧР.

Как заявил в СМИ представитель ЧР в Приволжском федеральном округе Саид-Ахмед Элесов, «ему ежедневно звонят из других регионов, особенно из Чечни, спрашивают, чем помочь, с кем пообщаться из властей. Но он, якобы, отказывается, мол, сами саратовские власти разберутся. По словам полпреда, никто на подмогу к чеченцам в Пугачев не едет». Он же пообещал разобраться с митинговавшими и привлечь их к суду «за оскорбление чеченского народа».

Логика и терминология этих заявлений заслуживают подробного разбора. Прежде всего, из них следует, что в основе деятельности официальных органов ЧР лежит установка на политико-правовую субъектность чеченского народа. Возникает правомерный вопрос: чеченский народ выделяется ими как этнос или как нация?

Если как этнос, то очевидно, что это — привилегия, которой лишены все прочие граждане России: у них официально нет этнической принадлежности. Это явственно обнаружилось и в данном конфликте. Ложь о том, что Маржанов принадлежал к татарской диаспоре, как подозреваемый в убийстве Назиров — к диаспоре чеченской, опровергается двумя фактами.

Первый — в Поволжье, в том числе в Саратовской области, нет никакой «татарской диаспоры». Это «коренной» (при всей условности данного термина) народ — этнические татары живут там с XIII века.

Второй — в отличие от официальных органов ЧР, сразу попытавшихся перевести стрелки с факта убийства на этническую или национальную подоплеку вызванного им конфликта, официальные органы Республики Татарстан не сочли Маржанова своим гражданином, наказание за убийство которого потребовало бы от них вмешательства в действия органов власти РФ и Саратовской области.

Что же это получается? Все субъекты РФ признают авторитет федеральных органов власти и органов власти данного субъекта федерации. И только одна Чечня не удовлетворена этим и позиционирует себя как внешняя сила по отношению к ним. Можно ли это назвать государственной лояльностью, которой так любят кичиться руководители ЧР?

Странная риторика полпреда Саид-Ахмеда Элесова

Таким образом, чеченский народ, в заявлениях республиканского полпреда, явно выступает как особая, по отношению к российскому народу, нация, чьи граждане обладают правом на защиту со стороны официальных органов ЧР по всей территории РФ как в каком-то иностранном государстве. Не заявлено пока что лишь об их экстерриториальности.

При этом г-н Элесов ставит себе в заслугу то, что он якобы удержал своих соотечественников, рвавшихся приехать на разборки с властями и жителями Саратовской области. В их праве поступать подобным образом он ни минуты не сомневается.

Наконец, полпред Чечни в ПФО, требуя привлечь пугачёвцев (тысячи человек!) за «оскорбление» всего чеченского народа эпитетом «бандиты», сам становится на почву круговой поруки целого народа за преступления отдельных своих представителей. Тем самым, он даёт лишний повод и право говорить о коллективной ответственности своих земляков за те или иные действия, в которых те оказались замешаны.

И как с этим всем совместить слова г-на Элесова о том, что «Саратовская область стала родной для чеченцев»? Представителем чего он тогда является в «родной» для него земле? И нужны ли нам вообще подобные представительства, основная задача которых сводится, как видим, к выведению, всеми правдами и неправдами, «граждан» отдельных республик из-под юрисдикции органов государственной власти РФ, территориальному ведению которых они подлежат?

В международной практике распространена такая мера как высылка дипломата из страны пребывания за действия, несовместимые с рангом дипломатического представителя. Коль скоро представители Чеченской республики рассматривают себя как посланников отдельного от РФ народа, то не прибегнуть ли в отношении них к аналогичной практике, когда их заявления и действия противоречат принципу единого правового пространства и равенства прав граждан России?

Между прочим, согласно закону Чеченской республики, её представители при органах федеральной власти могут быть сняты с должности только указом президента ЧР. Мне неизвестно, проверял ли Конституционный Суд России данный закон на предмет его соответствия федеральному законодательству. Но, в конце концов, есть такая законная мера, которую у российской власти никто не может отнять, как закрытие внутрироссийского представительства той или иной республики.