Сирийская стратегия Москвы

Охарактеризовать американскую стратегию в Сирии довольно легко, хотя она больше похожа на некий список требований, нежели на стратегию как таковую.

Это «сдерживание» кошмарного «Исламского государства» (ИГИЛ), контролирующего восточную Сирию и западный Ирак, а также свержение жестокого режима Башара аль-Асада и установление вместо него власти «умеренных» повстанческих сил. Однако, в чем же заключается стратегия России?

Прошел уже месяц с того дня, когда российские боевые самолеты начали наносить регулярные бомбовые удары, как по объектам ИГИЛ, так и по «умеренным» повстанцам. На каждую российскую бомбу, упавшую на позиции боевиков ИГИЛ, приходилось десять, направленных на «умеренных», поскольку именно они представляют собой ту силу, которая шаг за шагом отвоевывала территорию страны в боях против войск Асада, начиная с прошлой весны. Правительственные вооруженные силы в последнее время вернули контроль над частью территории, однако они не обладают достаточной силой, чтобы отвоевать всю Сирию. Что же дальше?

Россия никогда не воюет, не имея заранее продуманной стратегии, однако в этом случае все пришлось делать в спешке. Москва не планировала военное вторжение в Сирию до июля прошлого года, когда иранский военачальник, отвечающий за военную помощь Асаду генерал Кассем Сулеймани, прилетел в Москву чтобы предупредить президента Владимира Путина о том, что сирийская армия находится на грани полного краха.

Сулеймани знал это, поскольку получал информацию непосредственно от иранских военных советников, находившихся в подразделениях сирийской армии. После четырех лет войны президентские вооруженные силы Сирии утратили половину своей военной мощи, росло количество случаев дезертирства и уклонения от призыва на службу, а моральных дух в войсках стремительно падал.

Ни Иран, ни Россия не хотели допустить, чтобы победу в Сирии одержали экстремистские силы джихадистов, а именно это, по всей вероятности, и должно было произойти: ведь так называемых «умеренных» повстанцев вообще практически не существует. Доминирующей группировкой в составе «Армии завоевания» (Army of Conquest) является фронт «Джабхат ан-Нусра», представляющий собой «клон» ИГИЛ, отколовшийся от основной организации в 2013 году. Боевики фронта «Нусра» — это вовсе не «умеренные повстанцы», а всего лишь сирийская франшиза аль-Каеды.

В случае окончательного поражения армии Асада, ИГИЛ и фронт «Джабхат ан-Нусра» получили бы полный контроль над всей Сирией, так что следовало срочно что-то предпринять. Этим «чем-то» и стала российская воздушная поддержка сирийской армии. Однако, удары с воздуха – это не стратегия, а временная экстренная мера.

Российские ВКС на данный момент остановили наступление повстанческих сил, но российская стратегия не может быть направлена на восстановление единства Сирии под властью режима Асада. Москве хорошо известно, что его армия слишком слаба и ненадежна для выполнения такой задачи. Следовательно, необходимо достичь какого-то дипломатического соглашения, и в последнее время появились признаки, по которым можно судить о том, что у России на уме.

Путин настаивает, что не допустит разделения Сирии между режимом Асада (который по-прежнему контролирует большую часть так называемой «полезной Сирии»), «Исламским государством» на северо-востоке и еще одним исламистским мини-государством, возглавляемым фронтом «Джабхат ан-Нусра» на северо-западе страны. Однако, такое разделение уже фактически произошло, и перемирие лишь заморозило бы это состояние, независимо от чьего-то желания или нежелания признать такое положение постоянным.

Соединенные Штаты Америки не могут взять на себя роль главного посредника в переговорах о перемирии, поскольку формально Вашингтон до сих пор придерживался своего требования об уходе Асада от власти. Именно поэтому он продолжает проталкивать некую фикцию о якобы существующей «умеренной оппозиции» среди сирийских повстанческих сил. США находятся в стесненном положении еще и потому, что их главные мусульманские союзники в этом регионе, Турция и Саудовская Аравия, намерены добиться свержения Асада во что бы то ни стало.

Теперь, когда русские остановили наступление повстанцев, прекращение огня и перемирие становятся теоретически возможными. Именно поэтому госсекретарь США Джон Керри согласился встретиться с Сергеем Лавровым, министром иностранных дел России, в Вене в прошлую пятницу. Даже представители Турции и Саудовской Аравии Феридун Синирлиоглу и Адель аль-Джубейр появились в этой встрече до ее окончания, а на сегодня намечена новая встреча, в которой должны принять участие еще больше заинтересованных стран.

Возможно, этот процесс действительно рано или поздно закончится соглашением о перемирии, причем Лавров утверждает, что может заручиться согласием Асада. Забегая несколько вперед, любопытно представить себе, какое будущее ждет Сирию в случае осуществления этого оптимального для нее сценария. Увы, это будущее никак нельзя назвать светлым и безоблачным.

Асад мог бы удержать контроль над всеми крупными городами Сирии за исключением Алеппо (который сегодня почти полностью разрушен), и править почти двумя третями населения страны. ИГИЛ сохранил бы завоеванные позиции на территории восточной Сирии (и западного Ирака), продолжая в своей традиционной манере обезглавливать, мучить и распинать людей. В свою очередь, фронт «Джабхат ан-Нусра» и его союзники получили бы власть над северо-западной частью Сирии, учредив там какую-то незначительно менее экстремальную форму исламистского правления.

Это перемирие, по всей вероятности, не было бы полным, поскольку вряд ли ИГИЛ готов пойти на формальное соглашение, но оно позволило бы как минимум прекратить массовые убийства в остальной части Сирии, и все желающие смогли бы сосредоточить свои усилия на борьбе против ИГИЛ. Этот вариант развития событий можно назвать оптимальным.

Если же перемирия достичь не удастся, русские будут продолжать поддерживать Асада в течение какого-то времени, но у них нет никакого желания нести серьезные потери среди своих военнослужащих. Ни один внешний игрок, будь то Соединенные Штаты, Турция или Саудовская Аравия, также не желает направлять свои войска для проведения наземных операций против боевиков ИГИЛ. Следовательно, в конечном итоге, джихадисты в этом случае все равно рано или поздно завоюют всю Сирию.