Во врагах народа – весь народ

В середине 1937 года с санкции руководства ВКП(б) по Советскому Союзу прокатилась первая, самая мощная волна арестов «троцкистов», «оппортунистов», «ревизионистов» и прочих инакомыслящих. Юридической основой для этого стала 58-я статья действовавшего в то время Уголовного кодекса РСФСР «Контрреволюционная деятельность». Внутри статьи насчитывалось еще 14 подразделов, которые позволяли подвести под нее любого человека, особенно если он хотя бы однажды высказывал свое несогласие с политикой или действиями властей.

Но тогда порой не соблюдалась даже видимость какой-либо законности. После июньского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года по всей стране были учреждены так называемыми «тройки» – особые внесудебные органы. В их состав входили первые секретари обкомов ВКП(б), областные прокуроры и начальники областных управлений НКВД. Вплоть до ноября 1938 года «тройки» выносили любые приговоры по делам о контрреволюционных преступлениях – вплоть до расстрела. Ныне считается, что решение о создании таких органов внесудебной расправы генсек Иосиф Сталин подписал, поддавшись требованиям ряда первых секретарей обкомов и крайкомов партии, поскольку в тот момент его сторонники не имели в ЦК необходимого большинства.

Эта волна репрессий в значительной степени коснулась верхних эшелонов власти по всей стране. Так, в Куйбышевской (ныне Самарской) области в августе 1937 года по приговору «тройки» был арестован и вскоре расстрелян Владимир Шубриков, который ранее работал первым секретарем Куйбышевского обкома ВКП(б). Вскоре та же участь постигла второго секретаря обкома Алексея Левина, председателя облисполкома Георгия Полбицына, прокурора области Николая Жалнина, первого секретаря обкома ВЛКСМ Лазаря Блюмкина, командующего войсками Приволжского военного округа Павла Дыбенко, его заместителя Ивана Кутякова и многих других.

А еще раньше в штабном вагоне на станции Куйбышев был арестован и впоследствии расстрелян предыдущий командующий Приволжским военным округом Михаил Тухачевский, успевший прослужить на указанном посту всего лишь в течение нескольких дней.

«Дело Тухачевского»

Он начал военную службу еще при Николае II. Во время Первой мировой войны дослужился до звания подпоручика и за проявленный героизм был удостоен пяти орденов различных степеней. В феврале 1915 года Тухачевский был ранен и попал в немецкий плен. В Россию он вернулся в октябре 1917 года, после чего добровольно вступил в Красную армию и сразу же был назначен военным комиссаром Московского района обороны.

В июне 1918 года, когда Советской республике понадобились командиры с опытом участия в боевых действиях, Тухачевский был назначен командующим создаваемой в тот момент 1-й армией Восточного фронта. В августе 1918 года при его непосредственном руководстве в Среднем Поволжье развернулась крупная наступательная операция, в ходе которой красные взяли сначала Казань и Симбирск, а в октябре того же года – и Самару.

В последующие годы Тухачевский занимал ряд высоких должностей в Красной армии, заняв в марте 1934 года пост заместителя наркома обороны СССР. В ноябре 1935 года Михаилу Тухачевскому, а также Василию Блюхеру, Семену Буденному, Клименту Ворошилову и Александру Егорову было присвоено высшее воинское звание – Маршал Советского Союза.

На всех постах Тухачевский считал своей главной задачей подготовку армии к будущей войне. Однако его работа по реформированию Вооруженных сил СССР не могла не встречать сопротивления в наркомате обороны. Сейчас историки пишут, что к Тухачевскому по разным причинам относились с неприязнью маршалы Ворошилов, Буденный, Егоров, командармы Шапошников, Дыбенко и Белов. Отношения между группировками в наркомате обороны особенно обострились в мае 1936 года, когда противники Ворошилова, в том числе и Тухачевский, прямо поставили перед Сталиным вопрос о его замене на посту наркома обороны в силу некомпетентности.

Но Сталин в этом конфликте принял сторону абсолютно преданного ему Ворошилова. Уже в августе 1936 года последовали первые аресты высших военачальников, недовольных наркомом обороны, и в тюремные камеры тогда были отправлены комкоры Примаков и Путна. Очередь Тухачевского пришла 10 мая 1937 года, когда приказом Ворошилова он был неожиданно переведен с поста первого заместителя наркома на должность командующего войсками Приволжского военного округа, штаб которого располагался в Куйбышеве. Это было откровенное понижение в служебной карьере.

Тухачевский прибыл в Куйбышев 21 мая, но сделать на новом посту он практически ничего не успел, и даже не смог въехать в свою квартиру, которую в это время спешно ремонтировали. 22 мая его арестовали специально командированные из Москвы сотрудники НКВД. 24 мая его доставили в столицу, и здесь после ряда очных ставок с Примаковым, Путной и Фельдманом, которые сопровождались жестокими побоями, Тухачевский дал в отношении себя признательные показания.

Кроме самого маршала, по уголовному делу «о шпионаже в пользу Германии, измене Родине и подготовке террористических актов» проходили еще семь командармов и комкоров. Предъявленные им обвинения были рассмотрены 11 июня 1937 года на закрытом заседании, без участия защитников и без возможности обжалования решения суда. Поздним вечером того же дня был оглашен расстрельный приговор, который привели в исполнение в ночь на 12 июня в подвале здания Военной коллегии Верховного суда СССР. Историки считают, что процесс по
«делу Тухачевского» положил начало массовым репрессиям в Красной армии.

В 1956 году специальная комиссия Главной военной прокуратуры и КГБ СССР, проверив материалы этого уголовного дела, вынесла решение о его прекращении с формулировкой «за отсутствием в их действиях состава преступления», а также о реабилитации всех осужденных по этому делу, в том числе и Михаила Тухачевского.

Контрреволюционная матерщина

Однако не следует думать, что под каток репрессий в 1937 году попадали только высокопоставленные руководители. Вопреки этому распространенному мнению, в то время в «ежовых рукавицах» оказались также десятки и сотни тысяч самых простых людей: рабочих, колхозников, учащихся, мелких служащих. Их не спасали даже пролетарское и крестьянское происхождение и заслуги перед обществом.

Вот, например, уголовное дело из архива Самарского областного суда. В октябре 1937 года в отделение милиции одного из рынков был доставлен 36-летний Иван Митясов, отец пятерых детей, колхозник из села Георгиевка. Свидетели в показаниях написали, что «он, находясь на рынке в нетрезвом виде, вел антисоветскую агитацию: выкрикивал оскорбления и угрозы в отношении советской власти и Генерального секретаря ЦК ВКП(б) товарища Сталина». В ходе следствия выяснилось, что на рынок крестьянин приехал для продажи валенок собственного производства. Здесь по причине холодной погоды Митясов выпил самогона, а сколько именно, он точно сказать не смог. Когда торговля приближалась к концу, к Митясову подошли милиционеры, которые стали требовать у него документы о том, что валенки изготовлены из шерсти принадлежавших ему лично овец. При этом стражи порядка сослались на постановление правительства от 7 августа 1932 года, направленное на усиление борьбы с хищениями социалистической собственности. Нетрезвый мужик матерно обругал милиционеров, а вслед за ними – и всю советскую власть, которая не дает крестьянам свободно торговать продуктами своего труда. Оскорблял ли он при этом лично товарища Сталина, который подписал упомянутый указ, Митясов вспомнить так и не смог, но при допросе такие нехорошие слова были включены в милицейский протокол. В итоге колхозник, позволивший себе возмущаться решением правительства, по статье 58 УК РСФСР был приговорен к лишению свободы сроком на пять лет с последующим поражением в избирательных правах сроком на три года.

…Самая массовая волна репрессий, пришедшаяся на 1937-1938 годы, впоследствии получила название «ежовщина». Она продолжалась до конца 1938 года, когда от должности руководителя НКВД был освобожден Николай Ежов. Бывшего наркома вскоре тоже приговорили к высшей мере наказания и расстреляли.

А после того как 23 ноября 1938 года главой Наркомата внутренних дел СССР был назначен Лаврентий Берия, во всех областях, краях и автономиях СССР начались судебные процессы по делам работников НКВД, наиболее отличившихся в нарушениях соцзаконности при выискивании «врагов народа» и «троцкистов-ревизионистов».